135 
Я чертыхнулся и рыкнул на Анну:
- Ты вообще соображаешь, что несешь?
Она же невозмутимо пожала плечами и ответила вопросом на вопрос:
- И это говоришь мне ты?! Знаешь, с недавних пор я кладу на всех х*й, тем самым обеспечиваю себе спокойствие. Поэтому мне плевать. Да и что, в конце концов, я такого сказала, что не было бы правдой?
И что тут возразишь? Правильная позиция и еще более правильное сравнение. Смешно, но как она метко охарактеризовала мои отношения с Ким. Жаль, конечно, девчонку, куда ей тягаться с выкованной жизнью и закаленной скорбями женщиной, но сейчас меня заботил только ее папаша?!
Хоть я и волновался, но ничем этого не показал. Люди шептались об последнем инциденте, строили предположения и догадки. Все, как обычно, но все же это был худший вечер в моей жизни. Войт прожигал меня взглядом полным ненависти и обещанием скорой расправы, Ким словно побитая собачонка, украдкой поглядывала в мою сторону, куча народу вокруг, дурацкие разговоры ни о чем и Анна - квинтэссенция красоты и какой-то внутренней силы. Покой среди этого хаоса. Смотрел на нее и чувствовал невероятную гордость с привкусом горечи, но не за нее, а за себя, да и любой рядом с такой женщиной чувствовал бы тоже самое. Любовался ей, запоминал, хотя ее образ на всю жизнь отпечатался в сердце и памяти.
Пытка уже подходила к концу, я и хотел этого, и страшился. Анна ушла куда-то, меня же, наконец, оставили в покое, но ненадолго. Тут же, как черт из табакерки появился Войт.
- Зря ты меня не послушал, Беркет! Знаешь, человек должен нести наказание, совершив преступление – таков закон! – усмехнувшись, заявил Войт и, отсалютовав бокалом, ушел.
Я же и бровью не повел. Посмотрим кто кого, дорогуша! Не хотелось, конечно, впутывать в это дело Ким, но ее папаша не оставил мне выхода. Жестоко по отношению к ней, но увы.
Только вот эти мысли вылетели из моей головы, когда ко мне подошла Анна. Она была бледной, губы и руки тряслись, а взгляд был расфокусирован.
- Эни, в чем дело ? – спросил я, но в это же мгновение она начала падать, кто-то подхватил ее, я же резко вырвал ее из рук. Меня самого трясло так, что голова кружилась. Выскочив с ней на руках из душного зала, я стал бить ее по щекам, через несколько минут подъехала скорая. Все происходило в ускоренном режиме: больница, я, мечущийся по коридору, со страхом поглядывающий на дверь. Но вскоре все закончилось, вышел врач и сообщил мне, что Анна пришла в себя, ей вкололи успокоительное, и теперь она спит. Он сказал, что у нее нервное истощение и ей требуется отдых, выдал мне рецепт и ретировался. Я же гадал, что так потрясло Анну. Ничего на ум, кроме ублюдка Войта, не приходило. Вот с*ка! Ну ничего, я тебе тоже устрою горяченький вечерок. Только для начала мне нужно решить вопрос с Анной. Позвонив пилоту, сказал, чтобы готовил самолет, после был звонок домой, чтобы попросить экономку прислать упакованные чемоданы и Диану вместе с няней в аэропорт. Я подготовил все еще днем, просто не думал, что так скоро придется расставаться. Но раз Войт решил спустить тормоза, то медлить нельзя.
Договорившись с врачом, я забрал спящую Анну и поехал в аэропорт. Водитель не задавал лишних вопросов, а просто выполнял мои указания, понимая, что случилось нечто серьезное. Я же сидел с Анной на руках и не мог оторвать от нее взгляд. По-прежнему бледная, с потекшим макияжем, она выглядела больной. Взял ее тоненькую руку и прижался губами к месту, где прощупывают пульс. Гладил ее волосы, пальцами обводил контур ее губ, боясь прикоснуться. Я был рад, что она спит. Потому что вряд ли бы смог посмотреть ей в глаза и сказать то, что должен. У меня не хватало на это смелости, и никогда не хватит, поэтому я как конченый трус оставил ей голосовое сообщение. Думаю, она все поймет правильно и перевернет страницу в своей жизни, которая носила мое имя. Когда мы приехали в аэропорт, едва сдерживая себя, чтобы не улететь вместе с ними, я быстро попрощался с дочерью и, поцеловав Эни в последний раз, вернулся в машину, не оглядываясь назад. Все внутри меня ныло от потери и боли, но я терпел. Самолет взлетел, а я дал сигнал водителю ехать, закусывая кулак, чтобы сдержать отчаянье рвущееся в голос. Конечно, это не последняя наша встреча, но, когда мы увидимся в следующий раз, все будет иначе.
Глава 16
«Вчера еще - в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
135 
