Особенно,... 
63 
Моргнув, она оторвала взгляд от венка, который плела.
— Как я могу быть твоей, когда я сама своя.
— Ты — моя пара. Знаешь, что это значит?
— У Чародеев нет пар, — заметила она.
— Но ты принадлежишь мне.
— Это звучит не очень честно.
— Почему?
— Давай просто будем друзьями. Это звучит честнее.
В настоящее время, они провели вместе чуть меньше трех дней, а она уже заставила его сомневаться в клятвах Врекенеров. Он верил, что она подверглась нападениям.
Тронос посмотрел вниз на бледную руку, так деликатно прижатую к ее груди. Посветлевшие шрамы все еще заставляли его кипеть от ярости. Меланте говорила, что сдерживала, рвущиеся из груди крики. Но он не понимал, как она смогла это сделать в столь юном возрасте. Потому, что настолько привыкла к боли? Или потому, что отчаянно боялась, оказаться обнаруженной?
Веками он считал, что ее существование наполнено бессмысленным шумным весельем, просто мечта любого чародея. Теперь он знал, что годы, проведенные с Омортом и его ядом, стали для нее адом. Бегство от постоянных нападений Врекенеров? Ужасающе.
Девчонкой, Меланте оплакивала смерть одного маленького кролика.
Не смотря на это, ей пришлось собирать в кучу мозги своей сестры.
Пожалуй, Тронос должен считать себя счастливчиком, раз она не выросла злом, как другие Чародеи, которых он встречал за пределами Территорий.
Зло или нет, но стоит ей восстановить свое убеждение, как она использует его на нем. Каждый день, каждый час, ее магия восполняет себя и он беззащитен против этого.
Если он успеет вовремя доставить Меланте в Скай, то сможет забрать её способность одной из четырех огненных кос своего народа.
У нее станет еще больше причин для того, чтобы ненавидеть его… но он никогда не потеряет ее снова.
С этой же мыслью пришло и чувство вины. Врекенеры не верили, что сила Чародеев может быть их душой, но Меланте верила. Он никогда не сможет так с ней поступить. Что сделает его отъявленным лицемером. Именно он настоял на том, чтобы его сородичи отнимали у Чародеев магию, сохраняя им жизни.
Если оставить идею отделить Меланте от убеждения, то его единственная надежда удержать ее — убедить не использовать свою силу на нем. Он выдохнул. Другими словами, она уйдет от него при первой же возможности.
Как заставить ее пойти с ним в его дом, и остаться там?
Его сердце пропустило удар, когда он осознал ответ: она будет связана с отцом своих детей.
Она фертильна… сейчас. Кто знает, как долго это продлится?
Конечно, оплодотворить её — страшнейшее отступничество, но сейчас отчаянные времена.
Даже если она ухитрится сбежать в Роткалину, у Троноса останется возможность видеться с ней. Несмотря на то, что Ридстром Хороший — демон, даже он никогда не закрыл бы двери своего королевства отцу, ищущему общения со своим ребенком.
Тронос может взять Меланте. Сегодня. Ключ от портала может подождать… пока он сделает ее своей.
Он уступал своим доводам, потому что это правильно? Или, потому что готов совершить любой грех, лишь бы она осталась с ним?
Глава 24
Приоткрыв веки, Ланте увидела, разглядывающего её Троноса; любопытное выражение на его лице. Она не могла поверить, что отрубилась. Ритм его дыхания убаюкал ее так же, как несколько дней назад полет с ним на острове.
— Долго я была в отключке? — Ей все еще хотела пить и есть, но чувствовала она себя отдохнувшей.
— Пару часов.
— Мне уже лучше. — Следы от укусов совсем поблекли. — Я могу идти сама.
С очевидной неохотой, он поставил ее на ноги, придерживая огромной ладонью за плечо. Ланте осмотрелась. Они в густом лесу, в окружении деревьев, таких массивных, что на их фоне секвойи выглядели как молодняк. Должно быть это гиганты, высотой до луны, часто встречающийся тип деревьев в демонских сферах.
В этой сфере не только камни были черными, большая часть листвы тоже имела цвет оникса и серебра. Даже гладкая кора гигантских деревьев была черной.
Несмотря на то, что вокруг было очень мало солнечного света… лишь несколько лучей пробивались сквозь густую листву… здесь в изобилии росли огромные цветы, наполнявшие воздух тонким ароматом.
Ланте осмотрела один из цветков. Распустившиеся большие темные лепестки блестели. В центре цветка находился серебряный пестик размером с бейсбольную биту. Его пыльца сверкала, как песчинки белого золота.
63 
