68 
Рун использовал других. Фальшь была его специализацией. Стиснув клыки, он расхаживал по комнате. Рун жаждал жесткого секса, хорошего траха приправленного ненавистью. Ему хотелось задеть Джозефину. Ему необходимо это.
Он мог вернуться в Новый Орлеан и грохнуть ее мужчину. Рун вытащил из своего вездесущего колчана серую стрелу. Ее называли стирателем. Если ею выстрелить в грудь противника, то от него мало что останется.
Демон в нем нашептывал: «Сделай это. А затем помочись на его могилу».
Фей же говорил: «Она слишком юна, чтобы знать, что такое любовь. Она слишком юна для тебя! Просто подумай об этом и успокойся».
У Джозефины мог быть мужчина, но Рун будет удерживать ее вдали от него. Он не может допустить угрозы безопасности, освободив ее...
Один из символов на его руке начал светиться и покалывать кожу. Предупреждение. Кто-то проник в охраняемый периметр. Нарушитель в моей святая святых.
Он представил Джозефину... маленькую и беспомощную в его постели. Демон в нем требовал защитить. Обнажив клыки, Рун вскинул лук, затем переместился в обсерваторию. Он стал еще угрюмее. К нему явился гость.
Смотря вниз на оргии, Сиан пил из фляжки, его боевой топор был зачехлен на боку.
Вместо приветствия, Рун сказал:
— Как ты нашел это место? И переместился мимо моей защиты?
Он снова вернул лук на плечо.
Сиан откашлялся.
— Ты скрывал информацию об этом месте, но читая твои мысли, я узнал достаточно.
Поразительное лицо демона было отмечено усталостью, а ярко-зеленые глаза — налиты кровью.
Долго ли он продержится, прежде чем его внешность начнет меняться? После смерти своего близнеца, Сиан стал королем Пандемонии и всех измерений ада... а значит, он преобразится из самого физически-безупречного мужчины в мирах в свое самое чудовищное состояние.
Сиан протянул Руну фляжку.
— Варева?
Излюбленное пойло демонов.
Рун находил вкус резким, но, как мальчишка, выпил это, только чтобы иметь больше общего с демонами. Старая привычка. Он вытащил из кармана собственную фляжку.
Подняв ее, Рун сделал большой глоток.
— Что ты здесь делаешь? — Учует ли Сиан запах Джозефины на нем? Как Рун объяснит тот факт, что от него пахнет лишь одной женщиной? — Ты мог связаться со мной. — Татуировка на его запястье была темной. — Сейчас не подходящее время.
— Должно быть, ты нуждаешься в тысяче нимф.
Рун поправил его:
— В тысяче и одной. — Скоро. Он провел две ночи без секса, ухаживая за женщиной, которая не хотела его. Две ночи воздержания! Именно поэтому Рун был в смятении. И, судя по всему, не только он. — Ты выглядишь, как ад, демон.
— Скоро стану буквально, — сказал Сиан с горечью. — Теперь я его король и должен соответствовать.
Рун не ощущал ничего, кроме сочувствия к Сиану. Он терпеть не мог изменений, но за всю жизнь его изменяли так много раз, что он отказывался когда-либо снова меняться.
— Сколько у тебя есть времени?
Сиан не ответил, сфокусировавшись на колоритной сцене внизу... демоница с тремя самцами внутри нее.
— Боги, я буду скучать по вниманию очаровательных женщин. Сейчас они не дают мне прохода. Но не за горами тот день, когда они станут смотреть на меня с ужасом.
Существовал только один способ обратить процесс для демона, вроде Сиана, и он был настолько невероятным, что даже надеяться на него было глупо.
— Ты станешь похожим на Гурлава?
Близнец Сиана был гигантом с зеленой кожей и щелками желтых глаз, большинство существ считали его отвратительным.
Сиан кивнул.
— Я уже ощущаю различные изменения. Я стану уникальным монстром. — Он снова отпил из фляжки. — Я расспрашивал всех о моем брате, я не мог понять, почему он вступил в турнир за королевство. У него имелась демонархия в Пандемонии.
Прародина всех демонов.
— Так почему же он это сделал?
— На кону также была королева, чародейка, которая по собственной воле досталась бы победителю. — Сиан встретил взгляд Руна. — Понимаешь теперь? Он жаждал обрести женщину, которая согласилась бы стать его женой, и не видел другого пути, чтобы заполучить ее. — Сделав большой глоток из фляжки, Сиан уставился на нее. — Зрители того турнира считали его монстром, тогда как все, чего хотел Гурлав — это обрести спутницу. Скоро я стану таким же отвратительным и тоскующим. Она бы позабавилась, узнав об этом.
68 
