31 
Я наклонилась поближе и прошептала:
— У тебя сексуальный голос.
Но этот голос дрожит, когда он спрашивает:
— М-можно угостить тебя чашечкой кофе?
Глядя в его искренние глаза, я чувствую что-то вроде сожаления, что придётся его убить. А ведь я Карта Умеренность. Бремя Грехов никогда меня не гнетёт.
— Только если ты пообещаешь пригласить меня на свидание.
_______________
Семь дней назад
— Ну как тебе, мальчик из хора? — спрашиваю я, стоя на обзорной площадке восемьдесят шестого этажа Эмпайр-стейт-билдинг. Кругом сияют огни. Надвигается гроза – как и предсказал прогноз; всё идёт по плану. Если не считать несколько фотографирующихся парочек, мы здесь практически наедине.
— Круто, да?
Последнюю неделю мы встречались так часто, как только могли: до и после репетиций хора и даже ночью, если ему удавалось сбежать из общежития. Я водила его по своим любимым местам и безуспешно пыталась затащить в постель. А он даже поцеловать меня ни разу не попытался!
— И во сколько тебе это обошлось? — серьёзно спросил Джоуль. При виде городского пейзажа с такой высоты в нём определённо вспыхнула искорка интереса (возможно, не только в переносном смысле), но он не перестаёт хмуриться с тех пор, как я вытянула входные билеты.
— Какое это имеет значение? — фыркнула я.
Он всегда настаивает на том, чтобы оплатить счёт, хотя не всегда может себе это позволить. Судя по тому, как к обеду урчит его живот, деньги на завтрак он тратит на нас.
И это в какой-то степени... романтично.
— Для меня имеет, Калли, — так он меня называет; видимо, в Ирландии всем в обязательном порядке дают уменьшительные имена.
— Сейчас не восемнадцатый век. Девушки тоже иногда приглашают куда-нибудь парней.
Даже если бы не игра, я, наверное, всё равно бы хотела с ним видеться. Самой удивительно, насколько мне нравится проводить время в его обществе.
С ним у меня намного больше общего, чем с друзьями – студентами из разных стран. У них на уме написание вступительного эссе, у меня тренировки. Они стремятся получить диплом; я стремлюсь получить знаки.
— Но эти билеты, наверное, стоят очень дорого.
— Хорошо. Ты действительно хочешь знать, как я за них заплатила? — он кивнул, и я решила рассказать, как всё было на самом деле. — Я вломилась в мужскую раздевалку в школе самбо, сфотографировала одного амбала в чём мать родила и начала его шантажировать.
Чувак пришёл в бешенство, и я начала провоцировать его на нападение. В последний момент увернулась, и он врезался головой в дверь шкафчика. Тогда я вытащила из его кошелька сотню.
— Так что сегодня мы с тобой сходим ещё и на пиццу.
Я почти слышу мысли Джоуля: "Она что, шутит? Боже, пусть это будет шутка".
Пожимаю плечами:
— Видишь? Вот почему ты просто обязан остаться в Нью-Йорке. Чтобы уберегать меня от неприятностей.
Я стараюсь привести всё больше доводов против его отъезда. Дия всячески на меня давит, требуя закрепить наш союз: "Приведи его в квартиру. Меня всю ночь не будет. Привяжи его к себе, Каланте!"
Он вздохнул.
— Если б я мог. Но маме и так тяжело приходится с братьями, — их аж пять, — я не могу добавить ей еще один повод для беспокойства. К тому же я без гроша. И в этой стране не смогу устроиться на работу.
— Я тебе одолжу.
Не то чтобы мы с сестрой имели большие сбережения.
Он снова нахмурился:
— Ни за что.
Понимая, что пока он не собирается переезжать, я сказала:
— Тогда мы должны наслаждаться каждой минутой, проведённой вместе.
Сегодня я пришла на час раньше, но он уже ждал. При виде меня он весь просиял и бросился навстречу, как щенок с поджатым хвостом. Потом, видимо, осознал, как глупо выглядит, и, сбавив шаг, постарался принять сдержанный вид.
Я кивнула ему.
— Я ведь первая девушка, с которой ты встречаешься, да?
Его щёки вспыхнули. Какой же он милый, когда вот так смущается. Я ловлю себя на мысли, что нарочно дразню его, чтобы заставить покраснеть.
Вместо того, чтобы начать хорохориться (чем он тоже часто грешит), он стал серьёзным:
— Потому что я никогда не встречал такой хорошей девушки, как ты.
Я моргнула лишь спустя несколько секунд, осознав, что всё это время смотрела ему в глаза.
— Эм, давай, я покажу тебе своё любимое место, — я повернула его в сторону приближающейся грозы, — здесь наверху такой наэлектризованный воздух. Ты чувствуешь?
31 
