Последние отзывы

  67  

А потом я легла рядом с ним и уснула.

В следующий раз мы проснулись вместе. У него все еще был жар, но я убедила его выпить немного воды. Сама же я поняла, насколько хотела пить, лишь после того, как утолила жажду. Я помогла ему выпить полный стакан, а затем сама выдула целых два. У меня хватило сил скинуть свой толстый халат и заменить его на свободную пижаму. Я положила Гаррику на лоб новый влажный компресс, и он вздохнул.

— Спасибо, — пробормотал он.

Я не была уверена, насколько ясно он мыслил. Но он определенно знал, что я здесь, так как несколько раз с тех пор, как проснулся, звал меня по имени. И он знал, что был болен, но я не знала, как много ему было известно помимо этого.

— Не за что. Но справедливости ради, ты первым позаботился обо мне.

У него были закрыты глаза, но он улыбнулся.

— У тебя получается лучше.

— Это не важно, — ответила я. — Просто было приятно оказаться не одной.

Он попытался перевернуться на бок лицом ко мне, но смог только дотянуться рукой — он все еще был слаб. Я обвила его грудь рукой и потянула к себе. Он тоже обнял меня и потянулся навстречу, так что в итоге оказался на боку и гораздо ближе ко мне.

Устроившись, он выдохнул, измученный этим небольшим движением. Он сказал:

— Прости.

— За что?

За то, что нуждался в помощи? Он казался сильнее и выглядел гораздо лучше, чем я совсем недавно.

— За то, что оставил тебя совсем одну. За то, что встал между тобой и Кейдом. За то, что был слишком упрям, чтобы сказать, как скучал по тебе. Мне очень жаль.

Я была сбита с толку, кусочки мозаики немного не складывались. Но я услышала то, что было важно — ему было жаль, и мне тоже. Мой мозг слишком плохо соображал, чтобы я могла вспомнить все подробности того, почему этого не должно было происходить. Но я привлекла его к себе, и его голова легла у моей шеи. Я глубоко вздохнула из-за того, что снова ощутила впервые за несколько месяцев. Мне хотелось спросить его о телефонном звонке, о нашей ссоре, обо всем. Но он все еще бормотал «прости», вновь и вновь, уткнувшись мне в шею, поэтому остальное не имело значения. Я крепче обняла его, и вместе мы выдержали болезнь и сон.

25

Так мы провели несколько дней, обнимая друг друга, засыпая и просыпаясь, чтобы поесть и помыться, когда чувствовали достаточно для этого сил. Было странно думать о болезни, как об оазисе, но так оно и было. Когда наши физические потребности одержали победу над разумом, нам не нужно было говорить ни о наших отношениях, ни о том, что их разрушило. Нам не нужно было ничего выяснять или объяснять. Я даже не беспокоила себя мыслями о том, что я девственница, или о том, чтобы заняться с ним сексом.

Мы прижимались друг к другу, и нашли свое исцеление в тишине, под моим одеялом, вдали от всего мира. К субботе мы чувствовали себя достаточно хорошо, чтобы провести немного больше времени вне постели, поесть нормальной еды, посмотреть телевизор... поговорить.

Мы лежали на диване, я прислонялась спиной к его груди, а его руки обнимали меня. Предполагалось, что мы смотрим телевизор, но его лоб прижимался к моей шее, и я пытала его относительно первых дней своей болезни.

— Что сказал Эрик, когда ты позвонил ему?

— Он не был расстроен, если тебя это интересует. Думаю, половина состава сейчас болеет.

Отлично. Наш спектакль будет отстойным, раз мы все одновременно слегли с болезнью. Мы бы могли назвать это экспериментальной постановкой — «Федра Апатичная».

Я задала еще один вопрос:

— Что он сказал насчет того, что ты обо мне заботишься?

Он приподнял голову, отодвинувшись от моей шеи.

— Он ничего не знает. Он сказал уложить тебя в постель, и с тобой все будет в порядке. Он предложил мне воспользоваться твоим телефоном, чтобы позвонить твоей маме.

О, это было бы ужасно. Зная свою мать, могу с уверенностью утверждать, что она спросила бы его, когда он собирается сделать мне предложение сразу после того, как выяснила бы его имя.

— Но ты остался.

— Я просто не мог оставить тебя одну. Я сказал Эрику, что тоже плохо себя чувствую, и остался с тобой.

— Но почему?

— Тебе обязательно нужно спрашивать об этом?

— Да.

Я слышала тот его телефонный разговор несколько недель назад, слышала, как он сказал, что ему все равно, что со мной много трудностей. По какой бы причине он ни остался… Мне нужно было услышать это.

  67