92 
Калона знал куда он должен отправиться. Он летел высоко и быстро, а затем с нечеловеческой скоростью упал, приземлившись в центре школьной территории Дома Ночи, прямо перед статуей Никс в натуральную величину. Калона опустился на колени, а потом сделал то, что не позволял себе сделать до этого момента. Калона посмотрел вверх на мраморное подобие его потерянной богини.
«Нет, — поправил он себя мысленно. — Это не Никс была потеряна, а я».
Воплощение Никс, которое выбрал скульптор, чтобы увековечить, действительно, было прекрасно. Богиня была обнаженной. Ее руки были подняты вверх, держа, словно в чаше, полумесяц луны. Ее мраморные глаза смотрели прямо перед собой. Она выглядела красивой и сильной, великолепной и могущественной. Калона отдал бы все, если бы она всего лишь снова прикоснулась к нему.
— Почему? — спросил он у статуи. — Почему ты приняла мою присягу и позволила мне идти твоим путем вновь именно в тот момент, когда это стоило мне власти над Тьмой. Теперь мне пришлось позволить Неферет победить меня. Мне пришлось покинуть добрую старую женщину, пойманную в ловушку и подвергающуюся мучениям. Я потерпел неудачу! Почему приняла меня, чтобы лишь позволить мне потерпеть неудачу?
— Свобода выбора, — голос Танатос был полон власти и авторитета. — Что это значит, ты знаешь, даже лучше чем я.
— Да, — говоря Калона продолжал смотреть на статую. — Это означает, что Никс не останавливает нас, когда мы совершаем ошибки, даже если это будет дорого стоить нам и тем, кто вокруг нас.
— Будучи смертным ты должно быть так и не понял, что жизнь это урок, — сказала она.
— Тогда я навсегда останусь за школьной партой, — с горечью произнес Калона.
— Или ты мог бы взглянуть на это как на бесконечную возможность развиваться, — возразила Танатос.
— В чем? — Он встал и повернулся лицом к своей Верховной Жрице. — Разве вы не слышали меня? Я потерпел неудачу. Сильвия Редберд осталась в ловушке Тьмы, над которой Неферет удерживает власть.
— Сначала ты спросил, в чем еще ты можешь развиваться. Мой ответ: выбирай. Ты определенно Воин. Но какой, выбирать тебе. Дракон Ланкфорд был Воином. Он чуть не стал жестоким и грубым, клятвопреступником и предателем. И все потому, что потерял свою любовь. Ты можешь стать таким же.
— Ты знаешь, — произнес Калона.
— Что ты любишь Никс? Да, знаю, — ответила Танатос. — А еще я знаю, что она недоступна тебе, хочешь ты это признать или нет.
Калона сжал губы. Ему хотелось кричать от гнева, сказать Танатос, что верит, что Богиня коснулась его, что возможно она не так уж недоступна. Но он вспомнил как двери храма Богини превратились в камень под его рукой, запрещая ему входить. Его уверенность исчезла.
— Я принимаю это, — коротко ответил он.
— Хорошо. Что касается твоего второго вопроса: да, я слышала тебя. Ты не смог спасти Сильвию Редберд, потому что больше не управляешь Тьмой.
— Да.
Танатос осмотрела порезы, покрывающие его тело. Она заживали, но все еще кровоточили.
— Ты сражался с Тьмой.
— Да.
— Тогда ты не потерпел неудачу. Ты выполнял свою клятву.
— И выполняя ее, я не смог выполнить то, что ты просила, — сказал он. — Тревожное противоречие.
— Действительно, это так, — ответила Танатос.
— Что же теперь? Мы не можем позволить Неферет мучить старую женщину. Она планирует манипулировать Зои при помощи ее бабушки. Зои будет могущественным союзником добытым Тьмой, даже если ее будут использовать против ее воли.
Танатос печально покачала головой.
— Воин, все, что ты сказал, верно, но ты упустил важный момент.
— Важный момент?
— Нельзя позволять Неферет мучить старую женщину, потому что это бесчеловечно. Если ты поймешь это, Никс будет не так уж недостижима.
— Я это понимаю!
Калона и Танатос одновременно обернулись и увидели Аурокса. Не замеченный не одним из них, он сидел на каменных ступеньках храма Никс, молча наблюдая.
— Почему он не под стражей? Или, по крайней мере, не заперт где-нибудь? — спросил Калона.
— Как и ты, я больше не нуждаюсь в охране или заточении! Я сам решил прийти сюда — отвернуться от Тьмы — так же как это сделал ты! — Аурокс закричал на Калону. — И если бы я вернулся к дому бабушки Редберд раньше, или вообще не уезжал, я бы не позволил Неферет ее похитить. За нее я бы сражался до последнего!
Калона шагнул к нему, схватил его за ворот рубашки и бросил на землю к ногам статуи.
92 
