77 
— ″Э-э-э″, - озадачено протянул оборотень и скосил глаза на растение. — ″Вроде ромашки″.
— ″Я вижу, что не лютики. Я хочу поинтересоваться, зачем ты даешь их мне″.
— ″Это букет″, - как-то неуверенно заверили меня.
— ″Так ты там… цветы собирал… для меня?″ — Ой, и почему волки не умеют смеяться. Я же сейчас лопну.
— ″Ну, цветы и что с того?″ — недовольно отозвался Рик, а его глаза потускнели.
— ″Эм, я… то есть, прости″, - смеяться тут же расхотелось. Вот, обидела, а ведь он старался. Просто это так необычно и странно, совсем не похоже на прежнего Рика. Хотя, о чем это я? Блинчики для меня он ведь готовил. Почти что завтрак в постель. — ″Спасибо за букет. Но зачем же так?″
— ″Как так?″ — волк заметно повеселел.
— ″Зубами″, - пояснила, фыркнув от отвращения. — ″Не слишком вкусно, наверное″.
— ″Ничего. Нормально″, - ухмыльнулся Рик. Я не отвела взгляд и он был вынужден признаться: — ″Не деликатес, но терпимо″.
— ″Но есть проблема. Как я цветы домой донесу?″
— ″Я понесу за тебя″, - тут же сообщил Рик.
Оставшиеся несколько десятков метров до дома мы прошагали молча, лишь время от времени обменивались взглядами. Мне снова вспомнились вкусные блинчики, которые Рик приготовил для меня, оставленная им записка, как он ел мою стряпню, не показывая своего отвращения. Вспомнилась нежность в серых глазах и его ″люблю″, сказанное в клубе, и которому я не поверила.
Ромашки, которые Рик с гордым видом нес до самого дома, он пообещал поставить в вазу в гостиной на журнальный столик. Заверив оборотня, что для букетика — он ведь небольшой: всего пара веточек — подойдет и какой-нибудь стакан, я отправилась на второй этаж в спальню: менять шкуру и одеваться.
Если у меня и была надежда, что превратиться обратно будет легко и не так болезненно, то она разбилась вдребезги. Себя и волчицу я больше не ощущала раздельно, и загнать зверя подальше в подсознание стало невозможным из-за отсутствия этого самого зверя. Я, наверное, так бы и сидела под дверью в спальню — лапой дверную ручку нажать-то можно, а толку, ведь дверь на себя нужно потянуть. Начав злиться, тут же себя одернула. Злость здесь не поможет. Попыталась расслабиться, вспомнив советы Рика. Превратиться получилось только после четвертой попытки. Волчица теперь ощущалась теплым клубком, свернувшимся под сердцем. Странное ощущение, непривычное, но правильное. Хотя волчица и раньше была частью меня, но чувствовалась как что-то чужое, инородное, а теперь — это та же часть меня, но родная… Трудно объяснить.
Испугавшись, что меня кто-нибудь увидит — стою голой посреди коридора и задумчиво пялюсь в пустоту, — быстро юркнула в спальню. Моя сумка обнаружилась рядом с комодом. Наверное, Стен или Макс просто забросили ее внутрь, не заходя, а лишь приоткрыв дверь. Присев, чтобы достать белье и одежду из сумки, я ощутила легкое щекочущее прикосновение к низу спины. Испуганно вскочив и прижав к груди сумку — а больше нечем было прикрыться, — обернулась. Никого. Я по-прежнему была в комнате одна. С трудом уняв колотящееся в груди сердце, положила сумку на комод и принялась в ней копаться, нет-нет да и поглядывая на дверь. Прикосновение-то мне не почудилось, а волосы слишком короткие, чтобы достать аж туда. Поспешно натянула лифчик, а вот с нижней частью вышла заминка. Честное слово, едва удержалась на ногах. Кое-как дрожащими руками надела трусики и еще раз оглянулась, чтобы проверить наличие галлюцинации.
— Рик! — пискнула, но поняв, что мужчина не расслышит, вдохнула поглубже: — РИК!!!
Прошло ровно полминуты — я отсчитывала каждую секунду, — послышался топот и, широко распахнув дверь, оборотень ворвался в комнату. Он был босой, одет только в брюки, волосы влажные, а в руке зажат бритвенный станок. Осмотрев меня внимательным, встревоженным взглядом и, наверное, убедившись, что видимых повреждений нет и меня никто не убивает, мужчина с облегчением вздохнул. Уж лучше бы убивали…
— Даже не думай, — предупредила, заметив, что Рик остановил взгляд на чем-то за мной и сжал губы.
— Кхм, — издал оборотень, явно сдерживая смех.
— Да ладно, смейся, — разрешила и, снова перевернув все в сумке, достала майку и надела, опомнившись, что стою в одном белье.
— Не буду, малыш, — сдавленно пообещал Рик.
— Ты говорил, что частичного обращения не бывает, — с обвинением пробормотала.
77 
