Особенно,... 
27 
— Эндрю. — Его имя прозвучало как просьба о помиловании, вырвавшаяся из глубины ее души.
— Я был груб. Я не хотел этого.
— Я знаю.
— Желание обладать тобой сводит меня с ума.
— Возьми то, что ты хочешь.
Стон животного удовлетворения снова вырвался из груди Эндрю, когда его губы вновь приблизились к ее губам. Его язык — ласковый агрессор — нежно ласкал ее нижнюю губу, окутывая своим нектаром. Она приподняла его язык своим языком и прошептала что-то, высказывая удовольствие. Они стояли так довольно долго, упиваясь друг другом. Их сердца учащенно бились, их желание росло.
Потом Эндрю с силой надавил языком на ее язык и ненадолго задержал движение. Затем снова надавил. Снова и снова, пока Арден не почувствовала, что теряет сознание. Все ее тело раскрылось навстречу любви. Соски стали твердыми, и она ощутила их давление на прохладную нежную ткань платья.
Теперь его поцелуй стал более игривым. Он проводил языком вокруг ее губ. Он как будто дразнил ее, знакомился с ее нежной кожей, надавливал, прощупывал и делал это то быстро, то медленно, то приближаясь, то немного отодвигаясь от нее, наклоняясь то вправо, то влево. Его действия были настолько умелыми, что Арден, слабея, тесно прижалась к нему и только смогла выдохнуть его имя, когда на мгновение оторвалась от его губ, чтобы перевести дух.
Кончиками пальцев Эндрю провел по ее ребрам и обхватил грудь, сжал ее так, что она вышла за пределы выреза ее платья, и прошептал слова восторга. Стал осыпать горячими поцелуями ее ароматную кожу. Проник языком глубоко в складку между грудями, и его ласки были такими восхитительными, что во всем теле Арден ощутила блаженство.
Она чувствовала, что именно этого ей не хватало всю жизнь. Ей нужен был мужчина, который показывал бы ей свое восхищение, который любил бы ее просто так, за ее женственность. Но только тогда, когда встретила Эндрю, она подумала о себе как о привлекательной женщине. С самого начала их знакомства каждый его взгляд, каждый его жест говорили о том, что он считает ее очень сексуальной и желанной. Он не скрывал этого, даже, наоборот, делал все, чтобы Арден это поняла, с момента их первой встречи.
Но она скрывала свои чувства и, в отличие от Эндрю, не была честной по отношению к нему.
То, что она ощущала сейчас, было чистым и искренним чувством, но поверит ли он этому потом, когда узнает, что она — мать Мэта? Ей придется ответить за многое. Хотелось ли ей включать в этот список вопросов и то, что она соблазняла Эндрю? Одна только мысль об этом приводила Арден в состояние шока. Она вынуждена была немедленно прервать этот безудержный сексуальный порыв или навсегда остаться объектом его насмешек.
— Эндрю, — прошептала она, касаясь его губ.
— Ммм? — Он продолжал ласкать ее, не замечая ничего вокруг.
— Эндрю, — повторила она более резко и положила руки на его плечи. — Не надо.
В этот момент его рука проникла под бретельку платья, и он пытался снять ее с плеча. Арден охватила паника. Если она не остановит его сейчас, то не сможет сделать этого позднее. Единственный способ — разозлить его. Он себя не контролировал.
— Прекрати! — Она резко высвободилась из его объятий.
На его лице отразилось полное недоумение. Он несколько раз моргнул, чтобы прийти в себя и увидеть ее четко и ясно. Арден наблюдала, как его первоначальное удивление сменилось раздражением.
— Хорошо, — сказал он сдержанно, — тебе совершенно не нужно было обращаться со мной как с непослушным ребенком. У меня были все основания считать, что тебе приятны мои поцелуи.
Арден старалась не смотреть на него.
— Поцелуи — да, но я не одна из тех твоих почитательниц, которых ты…
— Так, значит, вот что ты думаешь, да? — Он провел рукой по волосам и поправил галстук непослушными пальцами. — Да? — Теперь он требовал ответа.
Целью Арден было разозлить его, но она не рассчитывала столкнуться с такой резкой сменой отношения. Она, заикаясь, попыталась объяснить:
— Я… я…
— Ну ладно, хорошо, но что отличает тебя от других? А? Ты — свободна, не связана никакими узами. Что еще я мог подумать? Или же ты — другая потому, что никогда не имела намерения «идти до конца»? Никакого секса, чисто духовная поддержка моей потерянной души, о которой так много шума в прессе. — Он был в ярости. — Я прав? Это был акт благотворительности с твоей стороны?
Арден и сама чувствовала, что едва сдерживается.
27 
