Последние отзывы

  70  

Один из дикарей как раз занимался тем, что отрывал жерди с этого мостика. Должно быть, для костра — слишком уж они коротки, чтобы использовать для шалашей и навесов, которые возвышались над невысоким береговым уступом.

Троглодиты не забивали голову мыслями об эффективной планировке. Каждая племенная группа выбирала себе место без оглядки на остальных. В итоге их лагерь представлял собой хаотичное скопище шалашей и односкатных навесов, а в паре мест дикари начали устраивать свои традиционные хижины из тростника и жердей. Может показаться, что это признак намерений оставаться тут на долгий срок, но Рогов знал, что эти достаточно сложные на вид дома возводятся за день-два неспешной работы и в случае чего их безжалостно бросают.

На берегу семнадцать лодок. Это много, Рогов даже четырех за один раз никогда не видел. А ведь часть могла посуху прийти, так что по плавательным средствам оценивать силы дикарей нельзя.

Тогда как?

Пересчитал шалаши и навесы, получилось двадцать девять. Больших мало, в остальных пятерка троглодитов с трудом поместится. Ну хорошо, пусть в среднем будет шесть. Плюс две хижины строят. Тогда, грубо говоря, здесь собралось две сотни ваксов.

Сила небывало огромная, ничего подобного здесь никогда не случалось. Ну если не вспоминать о давней истории, когда землян на этой планете еще не было. Дикари тогда перебили мужчин-аборигенов, захватив их женщин и детей. Сколько их ради такого дела собралось — неизвестно. Ну уж точно не пара десятков.

Кэт пришла к схожим выводам, прошептала:

— Их где-то двести, может, чуть меньше.

— Да, — согласился Рогов. — Прилично.

— С теми, кого ты привел с гор, получается, что нас в пять раз больше.

— Это если брать детей, женщин, стариков и больных.

— Некоторые женщины умеют за себя постоять.

— Себя имеешь в виду?

— И себя тоже.

— Ага, согласен. Только таких, как ты, единицы, и не надо спорить.

— А я и не спорю. Просто сказала.

— Ну да, конечно, просто она сказала… В открытом бою я не представляю, что будет. В таких количествах мы еще никогда их не видели. И сами не умеем приличного строя держать. Это ведь всех до единого выводить придется.

— Они не сидят толпой. Их кучки вокруг поселка кружатся. Выбегут из леса, покричат, помашут дубинами — и назад. Жесты еще обидные делают.

— То есть они сильно растянулись? Сколько этих кучек и сколько в них народу?

— Не знаю. Но они в лесу повсюду, и в кустах, которые между поселком и реками. Получается — да, растянулись.

— Значит, ваш замысел ударить с двух сторон не так уж плох.

— О чем ты? Не было у нас замысла. Послали вам навстречу предупредить, а потом уже все остальное.

— А как же твои слова о том, чтобы согласовать удары?

— Вообще-то этого мне не передавали. Сама придумала, по пути.

— Кэт, нельзя так делать.

— А то что?

— Тебя просили передать конкретную информацию, нести отсебятину не просили. Мало в совете бардака — так еще ты добавляешь.

— Никто не видел того, что видела я. Дикари устроили хоровод вокруг поселка. Их много, но они очень растянуты, сам же говоришь. Если ударить дружно в одном месте, легко их там перебьем, а потом будем убивать тех, кто прибежит издали. Они не сумеют собраться в кучу.

Рогов покачал головой:

— Это только на словах легко. У нас даже сотню человек в один строй выставить — ничего не получится. Не научены такими большими отрядами действовать. Тридцать — наш предел. Но признаю, идея у тебя не такая уж плохая.

— Если мы их отсюда не выгоним, в поселке быстро закончится еда. Без еды люди смогут протянуть долго, но они начнут слабеть. Слабый воин — не воин.

— Все верно, да только у нас и сильные не очень-то воевать умеют.

— Ваксы не такие уж страшные, мы их не один раз били.

— Но кое-какие военные навыки у них есть, они ведь постоянно друг с дружкой конфликтуют. У дикарей в случае проблем не в суд подают, а по голове лупят, так что боевого опыта хватает у всех. Кстати, с судами сталкивался, и система ваксов мне больше нравится. Да и брачные порядки у них отличные: женщины с мужчинами не спорят и выполняют все, что сказано, не выдумывая ничего от себя. У них даже Восьмого марта нет, так что каждый день все строго и одинаково мило.

Кэт фыркнула, ничего не ответив на эту отповедь. Сказала другое:

— Смотри, в лагере я насчитала всего одиннадцать ваксов. Сам видишь, как они растянуты.

  70