Последние отзывы

  128  

 - Да, пожалуйста, - нехотя произнесла Эстер, и я услышала, как она шагнула, очевидно, пропуская незваного гостя.

 - Сюда?

 - Не, простите, у меня там беспорядок. Проходите на кухню, я как раз собиралась пить чай.

 Эстер захлопнула дверь в свою спальню. Я не смогла справиться с искушением и, когда в коридоре затих звук шагов, тихо приоткрыла ее. О чем Картер хочет побеседовать с Эстер? Вот так, с ходу, мне не приходила на ум ни одна причина, и любопытство требовало удовлетворения.

 Картер, к моему удовольствию, не стал медлить и начинать утомительные и вежливые разговоры о погоде, сразу перейдя к делу.

 - Эстер, не хочу отнимать у вас время. Кто вы?

 Я ошеломленно приложила руку ко рту. Он догадался? Эстер каким-то образом выдала себя? И что теперь делать?

 Эстер на кухне после небольшой паузы произнесла:

 - Я не очень понимаю вас, Картер. Кажется, Кейн знакомил нас. Я – Эстер Конелли, работаю тренером по фитнесу в одном из спортивных клубов.

 - Я знаю это. Мало того, я знаю и то, что вы работали во всех школах, где училась Кэтрин. Это довольно легко выяснить, сами понимаете. И моей дочери вы представились ее дальней родственницей.

 - Да. И что? – невозмутимо поинтересовалась Эстер.

 - Мисс Конелли… Дело в том, что в нашей семье никогда не было никаких Конелли, и вам об этом должно быть хорошо известно.

 Эстер вздохнула.

 - Разумеется, известно. Но, мистер Грейсон, вы знаете, в каком состоянии Кэтрин приехала в школу, где я работала? Очевидно, нет. Девочка отказывалась идти на контакт, сидела, забившись в угол, и, чтобы как-то ее разговорить, мне пришлось назваться ее тетей. Это сработало. Кэтрин пришла в себя и постепенно вернулась к нормальной жизни. Впоследствии я не видела никакого смысла рассказывать девочке правду. Вас устраивает такое объяснение?

 - Да… Возможно. Но, Эстер, можно еще один вопрос? Почему до вашего появления в пансионе миссис Бастерс никто не слышал о мисс Конелли? Вы словно бы появились из ниоткуда.

 - Понятия не имею, - усмехнулась Эстер. Я могла только восхититься ее самообладанием. В голосе Эстер не чувствовалось и следа паники или неловкости. – Я – вот. Можете потрогать, если угодно. Биографию, простите, рассказывать не буду, поскольку не понимаю, почему должна доказывать вам свое существование.

 - А почему вы называете детей «фиалочками»?

 - А в этом есть что-то противозаконное?

 - Нет, просто любопытно.

 - Ну что же… Не вижу причины, по которой я не могу это вам рассказать. Так называла меня бабушка. Я переняла это от нее.

 На некоторое время с кухни доносились только тихие шорохи и звяканье посуды – Эстер, похоже, разливала чай.

 - Я не говорил вам, что люблю зеленый чай с жасмином, - послышался напряженный голос Картера.

 - Я его люблю. Но, если предпочитаете, могу заварить черный. Сейчас, подождите, кажется, у меня он где-то был…

 - Нет, спасибо. Мне действительно больше нравится зеленый.

 Опять шорох, стук дверцы шкафчика, и я чуть не заорала, услышав потрясенный возглас Картера:

 - Бет! Я знал, что это ты! Но, черт побери, до последнего не верил, что это правда!

 - Я не понимаю вас, Картер.

 - Ты все прекрасно понимаешь, Бет, - с нескрываемым презрением в голосе процедил мистер Грейсон. – Я допускаю, что существует еще одна женщина, называющая дочь «фиалочкой», тысячи людей с удовольствием пьют чай с жасмином, но вряд ли кто-то еще, кроме моей жены, обладает привычкой расставлять в кухонных шкафчиках коробки по цвету и размеру. Держу пари, что под этой футболкой скрывается очаровательная родинка, которую я так любил целовать. Я прав? Или мне проверить?

 - Убери руки, Картер, - угрожающе проговорила Эстер.

 - Так я все-таки прав… Ты сильно изменилась, Бет.

 - Элизабет Грейсон больше не существует. Ее место заняла Эстер Конелли.

 Наступила тишина. Рысь подошел и ткнулся в меня мордой, требуя тепла и ласки. Я автоматически затащила его к себе на колени и начала почесывать за ухом, продолжая прислушиваться к происходящему на кухне.

 - А знаешь, Бет… - опять заговорил Картер. – Такой твой вариант нравится мне даже больше, чем предыдущий. И я даже не о внешности. В тебе появилась какая-то твердость…

 - Мне пришлось стать жесткой, чтобы выжить.

 - Это был только твой выбор, Бет. Твой идиотский поступок. Я советовал тебе обратиться к врачу. Несколько месяцев приема антидепрессантов – и все пришло бы в норму. Ты вела бы прежнюю жизнь: воспитывала дочь, гуляла по магазинам, спала со своим любовником…

  128