37 
Она поняла, что продолжать не стоит, и больше ни о чем не спрашивала. Конечно, я была не впорядке. И не только потому, что мне пришлось прыгать с четвертого этажа. Меня волновало, как это задание отразиться на наших с Эйданом отношениях. Сможет ли он забыть все и пойти дальше, или застрянет здесь, в этом дне?
Мы вернулись на корабль. Элби сразу же подлетел ко мне и обнял:
— Молодец! Ты все сделала правильно. Слышишь? Не расстраивайся.
— Я и не расстраиваюсь, Элби. Спасибо всем, ребята. Я устала и лучше пойду.
Элби опять попал в цель. И судя по тому, что именно он успокаивал меня, а не Эйдан, дела обстояли из рук вон плохо.
Я, как тень, проплыла мимо всех в свою комнату. Как только дверь закрылась за мной, слезы хлынули из глаз ручьями. Одна, посреди этой темноты, я стояла и рыдала над собственной глупостью. Лучше бы Эйдан действительно ползал по шахтам, чем был свидетелем всего этого.
Я прошла в ванную, и в темноте начала вынимать заколки из волос. Они звякали друг о друга, и от этого монотонного звона становилось еще хуже, как будто в целом Мире осталась только одна я и этот звук. Волосы рассыпались по плечам. Я включила воду и умылась. Слезы по-прежнему текли из глаз и падали вниз, смешиваясь с общим потоком воды. Я вытерла лицо полотенцем.
Вдруг дверь в мою комнату открылась, и в нее вошел Эйдан. В темноте я едва могла различить его силуэт.
— Где он тебя целовал?
— Нигде.
— Сафина, я же слышал, что он делал. Покажи мне рукой, где он тебя касался…
Я вышла к нему, взяла за руку, поднесла ее к шее и провела по коже с обеих сторон.
— Еще куда?
— Это все.
— А губы?
— Свои губы я ему не отдала.
Эйдан приблизился ко мне вплотную и прикоснулся горячим ртом к моей шее. Он целовал меня именно там, где недавно прикасался Джозеф. Но движения его были такими нежными, ласковыми и столь желанными для меня, что моя грусть тут же отступила. Он будто забирал всю мою боль, смывал всю грязь с моего тела. Я всхлипнула. Эйдан резко оторвался от моей шеи и впился поцелуем в губы. Его язык приоткрыл мой рот и проник внутрь. Его руки заскользили к моим бедрам, подтянули подол платья вверх и задрали его. Звук рвущегося материала разрезал тишину. Черная ткань превратилось в клочья, и я осталась стоять в одном белье. Он повалил меня на пол, прижал своим телом сверху, расстегнул брюки и скользнул в меня.
Возможно, это было грубо с его стороны, но в тот момент я сама хотела его именно так. Мои ноги обвились вокруг его бедер, а руки запутались в его волосах. Он доказывал мне, а возможно и себе тоже, что я принадлежу только ему одному. Сила толчков уменьшилась, и от его внутренней злости не осталось и следа. Он стал двигаться медленно, плавно, нашептывая приятные слова мне на ухо. Я закричала, когда он приподнял мои бедра и погрузился так глубоко, что это вызвало судорогу. Через несколько мгновений он подарил мне освобождение, а потом достиг его сам.
Спустя минут тридцать, мы, как обычно, лежали на кровати. За окном моей комнаты начинало светать. Эйдан положил голову мне на плечо, а руками поглаживал живот. Только тогда он заговорил со мной о произошедшем.
— Когда я увидел, как настойчиво он лезет к тебе, я обезумел. А слушать, как он вздыхал в своей комнате и хотел тебя, было вообще невыносимо.
— Я испытывала только отвращение, Эйдан. Ничего кроме. И ты в это время предательски молчал.
— Я не мог говорить. Ты была единственной, кого я видел в том зале. Моя женщина, самое прекрасное существо во Вселенной, и этот черт, будто дьявол во плоти. Он оскорблял тебя всем, что делал. И из-за своей похоти даже не замечал этого. Я никогда так сильно не ревновал в своей жизни.
Он приподнялся и посмотрел на меня:
— Я люблю тебя, Сафина. Ты выйдешь за меня?
У меня перехватило дыхание. Я ожидала всего, всего, что угодно, но только не предложения. Солнце взошло за окном, и его лучи проникли в комнату. Это был новый день, который я хотела провести только с ним, впрочем, так же, как и все остальные в своей жизни.
— Да, Эйдан, — ответила я, — я выйду за тебя!
Мой любимый мужчина расцвел на глазах.
— Сафина Нарнаи! Мне нравится, как звучит.
— Мне тоже.
Я не успела улыбнуться ему, потому что мои губы были вновь заняты, а тело под его руками опять молило об одном…
Глава 16
Естественно, что на завтрак мы не пришли. В десять часов нас разбудил по передатчику Элби:
37 
