Особенно,... 
78 
Алекс почувствовал, что его трясет от гнева и ярости. Стало трудно дышать.
– Я забыл тебя предупредить насчет той дамочки, когда мы говорили в прошлый раз. – Голос Ледфорда стал шелковистым. – Приходится делать выговор сейчас, Я хочу, чтобы все твое внимание было сосредоточено исключительно на мне и на нашем увлекательнейшем состязании. Мне казалось, что тебе хватит урока с Анжелой.
– Анжела?
– Ты не знал? Конечно, ребята не могли так быстро справиться с заданием. Но я обещал тебе, что рано или; поздно это произойдет.
– О господи!
– Вообще-то я решил забыть о ней. В конце концов, у меня не было особых причин нехорошо обходиться с ней. Но когда я подумал о том, что вы снова можете оказаться вместе, я решил сделать себе маленький подарок. Мне приятнее сознавать, что ее уже нет на белом свете. – Ледфорд заговорил чуть более взволнованно и беспокойно: – Ну вот и все. Мне пора. Разговоры с тобой очень взбадривают меня. Но дело превыше всего. И оно должно быть закончено нынешней ночью. Не сомневайся, я буду точен.
В трубке раздались гудки.
Алекс невидящими глазами смотрел в зеркало, висевшее на стене гостиной. Ледфорд – настоящий маньяк. Нет Если бы он просто страдал манией! Это хладнокровный жестокий убийца, лишенный понятия совести. В груди у Алекса все сжалось от страха, когда он вспомнил своей надежде на то, что Ледфорд зачислит Кэтлин в одну с Анжелой категорию.
Кэтлин!
Он схватился за телефон и принялся судорожно набирать ее номер в отеле. Раздалось пять долгих гудков, прежде чем она подняла трубку.
– Алло! – Голос ее был сонным. Чувство облегчения охватило его.
– Кэтлин, у тебя все в порядке?
– До тех пор, пока ты не разбудил меня. Что случилось…
– Никуда не выходи. Проверь, заперта ли дверь. Я позвоню Джонатану, чтобы он пришел к тебе и побыл в номере до моего прихода. Я буду через несколько минут. Не открывай дверь никому, кроме него.
– Алекс! Что… – Она замолчала. – Ледфорд?
– Он не назвал тебя по имени. Возможно, он даже не знает, кто ты. Но я не могу доверять его словам…
– Боже! – прошептала она. – Танцующий Ветер.
– Меня не волнует эта проклятая статуэтка. Проверь запор. – Он отсоединился и набрал номер Джонатана. Когда тот ответил, Алекс проговорил скороговоркой: – Идите к Кэтлин. Побудьте с ней до моего приезда.
После этого позвонил Питеру и попросил проверить, все ли в порядке с охраной у сейфа с Танцующим Ветром.
– Какого черта? Что случилось, Каразов?
– Просто проверьте.
Он снова отсоединился и стал звонить оператору, чтобы его связали с полицией. Когда на другом конце провода подняли трубку, он быстро проговорил:
– «Черная Медина» сегодня готовит какую-то операцию. Видимо, это будет взрыв какого-то памятника. – И тут же отключился.
Конечно, звонок в полицию был совершенно бессмысленным жестом. Париж – большой город. В нем много памятников. И взрыв мог произойти у любого из них.
Он вскочил и бросился к двери.
Эхо взрыва прокатилось по пустым комнатам.
Собор Сен-Антуан находился всего в двух кварталах от «Континенталя», и Алекс вынужден был оставить такси, потому что эпицентр взрыва находился как раз на его пути. Пробираясь в толпе, запрудившей улицу, Алекс был поражен трагической картиной, развернувшейся перед его глазами. Знаменитая башня обрушилась, фасад обвалился. Осколки витражей, выполненных лучшими мастерами Возрождения, разнесенные взрывной волной, усеяли всю улицу. Он вспомнил восхищенное лицо Кэтлин, которая всего несколько недель назад смотрела на игру света в этих стеклах.
– Назад! – Молодой полицейский с бледным лицом и странно блестящими глазами теснил толпу, напиравшую на канаты, которыми оцепили место происшествия, подальше от горящего здания. – Вы ничем не можете помочь. Дайте дорогу пожарным.
Три пожарные машины уже прибыли к месту взрыва. Алекс слышал вой четвертой, которая ехала через мост к собору.
Большинство собравшихся у места взрыва подавленно молчали, напряженно глядя со слезами на глазах на пожар, что пожирал стены собора. Если Ледфорд хотел потрясти мир и вызвать у людей гнев, то он добился своего. Алекс не был французом, но и он очень остро ощутил чувство потери и боль при виде этих обломков былого величия.
– Выродки! – пробормотала старушка, вытирая глаза. – Безбожники! Мерзавцы!
Алекс молча продирался сквозь безмолвную толпу, которая как загипнотизированная смотрела на пылающие стены собора.
78 
