Последние отзывы

  46  

Ничего себе! Его жена кокетничает с мужчинами в зале. Он выругался, и на него обернулось несколько лиц под масками.

Певица наклонилась к микрофону и объяснила, почему благотворительный проект, на который пойдут деньги от этого бала-маскарада, затронул ей душу.

Певица продолжала говорить, а Рауль вытянул шею, ища глазами Лару. И похолодел, когда поверх людских голов увидел жену. Ей что-то шептал на ухо мужчина. Рауль его узнал — это сын медиамагната, он сидел с ним рядом как-то на обеде и чуть не умер со скуки еще до того, как подали первое блюдо.

Но Лара не выглядела скучающей. Глаза у нее сияли, изумруды на груди искрились, а сынок магната касался ее руки. У Рауля в висках, ушах застучало от прилива крови. Он пересек зал, но ему мешали быстро идти гости.

Он что-то хмыкал в ответ на приветствия или просто кивал.

Лара, стараясь быть любезной хозяйкой, смеялась, хотя и не до конца понимала суть шутки, но — о господи — всему есть предел. Этот человек невыносимо утомителен.

— Прошу прощения, должна вас оставить. — Врать легче, спрятавшись за маской.

Странно, но чем несчастнее она себя чувствовала, тем легче ей было смеяться и делать вид, что она получает удовольствие. Она твердила себе, что будет веселиться, даже если это ее убьет. Или Рауль ее убьет. Краем глаза она видела его темноволосую голову — он пробивался к ней сквозь толпу.

Их взгляды встретились. Он единственный человек в зале без маски. Хорошо хоть, она в маске. Ларе сделалось страшно. Он двигался с грацией дикой камышовой кошки и был не менее опасен. Ей хотелось убежать.

Рауль подошел к Ларе как раз в тот момент, когда оркестр начал играть мелодию известного хита.

Он протянул ей руку:

— Мой танец. — Он взглянул на мужчину. Тот, чувствуя себя неловко, отошел в сторону. Лара ему посочувствовала: если бы волк умел улыбаться, то у него была бы улыбка Рауля.

— Я не хочу танцевать.

Голос певицы, сочный, низкий, заполнил зал, и пары закружились в танце.

— А мне все равно, чего ты не хочешь. Главное, чего хочу я. — И рывком прижал ее к себе.

Он прекрасно танцевал, и Лара подчинилась медленному, чувственному ритму музыки. Ей было радостно оттого, что он ее обнимает, от ощущения его рук. Она не сразу догадалась, что он задумал, пока он не провел ее в танце через открытые широкие двойные двери, и они оказались вне зала.

Лара не отнимала экзотической маски от лица.

— Сними наконец эту чертову штуку! — Рауль взял ее за кисть и опустил маску.

Без своего защитного барьера Ларе было некуда спрятаться от сверлящего, пылающего взгляда.

— Dio, ты так красива.

Он дрожал, и она это почувствовала. Губы Рауля, чувственные, обольстительные, скользили по ее губам, язык погрузился ей в рот. От испепеляющего взгляда у нее кружилась голова.

— Рауль… люди смотрят… не надо.

— Муж не может поцеловать свою жену?

Поцелуи бывают разные, и Лара в этом убедилась.

— Я ревную. Разве у меня нет причин?

Раньше он ей такого не говорил. Лара уставилась на него, хотела возразить, открыла рот… и закрыла. А он ведь прав, хотя бы частично.

— Я не желаю, чтобы меня отстраняли, обращались со мной как с противником. Лара, мы с тобой не приносим друг другу счастья.

У нее ком из слез застрял в горле.

— Мы с тобой лишь в постели не ссоримся.

Враждебности больше не было, рыдания душили ее. Она знала — всегда, — что это будет произнесено, но не ожидала, что здесь, сейчас.

— Ты хочешь развод? Можно было бы выбрать менее публичное место, — вырвалось у нее.

— Это не публичное место, это мой дом.

— Тебе ничего не нужно, да? Я знала, но все-таки устроила этот прием… прости. Я хотела сделать что-нибудь… сама, что-нибудь стоящее. Если я не заполню свое время… — она схватилась за голову, — то не перестану думать о…

— Я понимаю. Я действительно понимаю тебя, Лара. Мы должны быть едины в этом. Разве не так? Я развода не хочу.

Ларе странно было услышать от него такие слова, учитывая ее поведение.

Рауль смотрел на нее и задавал себе похожий вопрос. Что произошло с его защищенной от неожиданностей жизнью, где все предусмотрено?

— Неужели у нас не может быть дня, чтобы не думать постоянно о ребенке? Неужели это должно довлеть над всем остальным?

Да, конечно, должно. Потому что это единственное, почему они вместе. Лара едва не произнесла этого вслух.

  46