Особенно,... 
6 
Их объединили ненависть и обида — просто Саманта тогда этого еще не знала. Карлос был нежен, внимателен, совсем не заносчив — он совершенно Саманту не интересовал, но она вбила себе в голову, что таким образом сможет отомстить Раулю — уколоть его самолюбие, заставить его ревновать, да еще и остаться рядом с ним, ведь Карлос был членом семьи… Она — наивная идиотка — даже чувствовала себя в некотором роде коварной и многоопытной соблазнительницей нежно влюбленного в нее Карлоса.
На самом деле Карлос ди Аройя был гораздо опытнее по части ненависти к Раулю. В отличие от Саманты, он испытывал ее с детства. Забрать красивую игрушку у старшенького, хотя бы таким образом наставить ему рога — о, это для Карлоса было слаще всего на свете.
Они поженились через две недели — просто расписались в магистратуре…
Саманта вскинула глаза.
— С кем сейчас девочка? Кто за ней присматривает?
— Мерседес, разумеется.
— Да? Не больно она похожа на Мою Прекрасную Няню…
— …Сказала родная мамаша, сидящая в тюрьме. Вообще-то у Мерседес тоже есть дочь.
Саманта была ошеломлена. Дочь… У него родилась дочь…
— Что ж, мои поздравления вам обоим. Значит, моя дочь вам ни к чему!
— Ей нужен дом. Родной дом. Ей нужны родные люди.
— Ей мать нужна, Рауль, понимаешь ты это?! Ей нужна я!
— Уже нет.
— Ох, как же ты пожалеешь об этих словах…
— Не думаю.
— Я подам апелляцию и выйду…
— Не думаю. Обстоятельства дела слишком серьезны. Ты должна это понимать.
— Я справлюсь с чем угодно, если мой ребенок будет со мной!
— Это больше не обсуждается.
Саманта наклонилась к самому стеклу, в ее синих глазах пылала ярость.
— Что ты за человек, Рауль ди Аройя?! Человек ли ты вообще? Ведь ты сам отец — что бы почувствовал ты, если бы у тебя отобрали твоего ребенка?
Рауль тоже наклонился вперед — и на красивом лице внезапно загорелась циничная и злая усмешка.
— О, так бывает очень часто, поверь, Саманта. Особенно с мужчинами. Люди разводятся, дети остаются с матерями — как правило.
— Я ее единственный родитель. Ты не имеешь права отбирать ее у меня. Я могу потребовать твоего ареста.
— И ты всерьез полагаешь, что это мудрое решение?
— А почему нет?
— Потому что девочку тебе это не вернет.
— Возможно. Зато подарит мне массу радости, разрушит твою репутацию и подпортит тебе нервы.
Черные огненные глаза подернулись льдом презрения.
— Все мечтаешь свести со мной счеты?
Саманта горько усмехнулась. Весь мир должен вращаться вокруг Рауля ди Аройя…
— Думай, что хочешь. Я сделаю все, чтобы вернуть мою дочь.
— Побереги силы, мой тебе совет. В ближайшие пять лет они тебе понадобятся.
— У тебя нет сердца, Рауль. Нет души. Нет совести, порядочности и чести. Ничего — кроме гонора и спеси. Ты презираешь людей просто так, из прихоти. Ведь это ты меня обманул, не я тебя. И ты прекрасно понимаешь, что девочка должна быть со мной…
— Только не в тюрьме. И свои патетические завывания тоже оставь. Не строй из себя златокудрого ангела. Ты забыла? Ты преступница!
— Это нечестно! Я невиновна! Вся моя вина лишь в том, что здесь нет ни одного человека, которому я была бы дорога, кто действительно переживал бы за меня и хотел мне помочь…
— Сейчас расплачусь. Кто же это тут говорит о честности и нечестности? Женщина, которая обманывала меня, мою семью, моих друзей. Выкачивала деньги, собираясь разорить…
— Я этого не делала!
— Прекрати. Меня тошнит от твоей лжи. Я видел материалы дела — на всех бумагах стоит твоя подпись!
— Я не делала этого!
— Лжешь! Ты хоть раз задумывалась о том, что сделала? Наш банк был незыблем, как скала. Люди верили нам. Доверяли свои деньги. Ничего удивительно в том, что Карлос запил — он узнал, что его милая ангелица Сэмми практически разрушила семейный бизнес, честь нашей семьи, жизни невинных людей! Он потерял работу и свою честь…
— Честь?!
— Что, не знаешь такого слова? Где тебе…
На мгновение Саманта забыла и о Карлосе, и о суде, и даже — прости, прости, малышка! — о собственной дочери. Сердце снова разрывала боль от той самой первой в ее жизни трагедии, мучительного предательства, за которым потянуло грязным шлейфом все остальное…
— Это ТЫ говоришь мне о чести? Ты, забывший предупредить меня о свадьбе с другой женщиной? Ты — мой первый мужчина, хладнокровно вытерший об меня ноги?!
6 
