Особенно,... 
28 
Витольд удивленно взглянул на ее бледное лицо, а затем посмотрел на все еще худую фигуру.
– Это правда, – добавила Хелена.
Казалось, он вновь взял себя в руки. Испуг сменился полным безразличием, а потом губы растянулись в отвратительной ухмылке.
– Я должен на тебе жениться? – прошипел Витольд угрожающе тихо. – Ты ведь сама в это не веришь! И я не позволю навесить на себя этого ребенка. Кто знает, со сколькими мужиками ты еще переспала, кроме меня! Я предупреждаю тебя, Лю-ци-на! Не пытайся подмочить мою репутацию! Я все еще могу рассказать, как ты сюда попала. Выдумаю отличную историю. Мне очень жаль тебя, я считал, что ты порядочная девушка… пока ты не стала меня шантажировать и утверждать, будто я овладел тобой… А когда ты будешь бегать здесь с толстым пузом, тогда все увидят, чего ты стоишь!
Хелена закусила губу. Неужели люди из администрации лагеря будут смотреть на это именно так? Сможет ли Витольд таким образом повернуть дело, доказывая свою непричастность к ней? Хелена не знала, что и сказать. А Витольд за словом в карман не лез:
– В общем, прости, Люци, поищи себе другого дурака для своих игр. Лучше будет, если ты вообще отсюда уберешься. Если сможешь достать денег для этого…
– Де… денег? – пролепетала Хелена.
– От меня ты все равно ничего не получишь! – объяснил Витольд. – Я больше ничего не хочу слышать об этой истории. Если продолжишь меня донимать, я заявлю на тебя!
Витольд бросил на стол книгу, которую листал, развернулся и вышел из комнаты. Хелена подумала о боевой дубинке маленькой Каролины и радостных словах девочки: «Этой штукой можно даже кого-нибудь убить»… Она не знала, что такого плохого пришлось пережить Каролине, но теперь и у нее самой не было бы никаких угрызений совести. В тот момент она охотно зарядила бы крепкой дубинкой по черепу Витольда!
В ярости Хелена представляла подобные картины, когда шла домой, но потом ею вновь овладела беспомощность. И в этот день, словно девушке было мало злобы Витольда, почта принесла ей очередное разочарование. В первые дни пребывания в Маленькой Польше, мучась от угрызений совести и желая высказаться и примириться, она написала письмо Люцине. Наверняка сестра, разозлившись, ответила бы лавиной упреков. Но, по крайней мере, она знала бы, что у Хелены все хорошо. В те дни девушка еще была полна оптимизма и надеялась на лучшую жизнь в лагере. Если бы она ходила в школу и училась, может, через несколько лет стала бы зарабатывать достаточно, чтобы перетащить к себе Люцину. Она просила у сестры прощения, уверяла ее в своей любви и надеялась на ответ.
В тот день письмо вернулось нераспечатанным, на нем значилась отметка почтового отделения в лагере под Тегераном: «Невозможно доставить. Хелена Грабовски покинула лагерь № 3 по собственному желанию».
Хелена чувствовала, что вот-вот заплачет. Наверное, Люцина не стала терять времени. По документам старшей сестры ей еще тогда было восемнадцать, а сейчас уже и все девятнадцать. Она могла выйти замуж. Скорее всего, Люцина укатила вместе с Каспаром в будущее, которого никогда не хотели для нее родители…
Хелена плакала в ту ночь во сне. По крайней мере, в тот момент она могла не таиться. Она рассказала Наталии о письме и об исчезновении сестры.
Наталия сразу взволновалась.
– Похоже, ты для этой Хелены пустое место! – заметила она. – Иначе она хотя бы оставила тебе адрес. Или сообщила бы о своем отъезде после получения твоего письма. Начальство лагеря в Тегеране ведь знает, где ты находишься.
Но Хелена ревела и никак не могла успокоиться. Она сама прекрасно представляла, почему Люцина отказалась ее разыскивать. Тогда наверняка существовала опасность, что вся эта история станет известна госпоже Вирхов. Госпожа доктор узнала бы сестру и тут же раскрыла бы обман. Однако, без сомнения, существовали также другие возможности разыскать Хелену в Новой Зеландии. Место пребывания польских детей наверняка известно чиновникам в Тегеране. Наталия была права. Но сердилась ли Хелена на исчезновение сестры или нет – это дела не меняло. Теперь девушка осталась совершенно одна во всем мире. Единственное близкое Хелене существо – нежеланный ребенок в ее животе.
В какой-то момент Хелена совершенно вымоталась и заснула, чтобы с первыми лучами солнца вновь проснуться, дрожа от ужаса, и размышлять дальше. Но вдруг девушку осенило. Не такой уж одинокой она была в Новой Зеландии. Оставалась семья дяди Вернера в Веллингтоне. Она до сих пор не сделала ничего, чтобы связаться с другом отца. Жизнь в Маленькой Польше оказалась такой волнительной и насыщенной событиями, что у Хелены не было ни времени, ни потребности писать старому знакомому родителей или планировать визит к нему. Теперь же все обернулось иначе. Сердце Хелены колотилось отчасти от надежды, отчасти от стыда. Посчитают ли наглостью, что девушка собралась искать поддержки у Нойманнов, оказавшись совершенно без денег, беременной? Это позор для любой семьи. Или все же ей стоит попробовать? Дяде Вернеру не придется ее принимать сразу. Вероятно, он сможет некоторое время поддерживать Хелену финансово, пока та не подыщет работу. Только… где же тогда она оставит ребенка?
28 
