Особенно,... 
93 
– Кажется, меня обволакивает темнота. И это на самом деле так. Я… наказана за то, что сотворила, – она снова вспомнила лицо Люцины. На глаза наворачивались слезы.
Моана положила руку на плечо Хелены.
– Не плачь, – прошептала она. – Не пугай ребенка. – Девушка напевала мелодию, но потом, словно опомнившись, поняла: Хелена совершенно не готова к родам. Еще не настало время звать младенца. – Не хочешь мне рассказать? – осторожно спросила Моана и отставила лампу в сторону, так, чтобы свет не падал на лицо Хелены. – Что тебе довелось пережить? Расскажи о твоей пепеха.
– Объясни еще раз, что такое пепеха, – попросила Хелена и застонала, когда накатила следующая волна схваток.
– Твоя история, – сказала Моана. – История твоего прошлого. И даже больше. Твоя пепеха рассказывает о том, что было и что будет…
Хелена цинично засмеялась.
– И нга ва о муа, – ответила девушка. – Скоро я этого больше не услышу. И да, конечно, вы правы. Мое предательство в прошлом определяет мое будущее, которое навсегда разрушено. Это правда, это справедливо… но с меня сейчас хватит. Я больше не могу…
– Что же ты такого сделала? – продолжала осторожно расспрашивать Моана. – Может, все не так уж плохо.
– Это очень плохо, – сказала Хелена. Она теперь громко всхлипывала. – Это связано с моей сестрой… и моей матерью…
– Просто расскажи мне… – подбадривала ее Моана. – Я сохраню все в тайне. Совершенно точно. И я не стану тебя осуждать.
– Я с этим и сама хорошо справляюсь! – выпалила Хелена. – И судьба уже давно предопределила мой приговор. Я должна его принять, я…
– Я не знаю, как у вас там, в Польше, но в Новой Зеландии у людей есть право на адвоката! – пошутила Моана. Ее голос звучал ободряюще. – Расскажи мне об этом, Хелена. И о своем ребенке. Ты не должна ничего от него скрывать. Это отравляет ему жизнь.
Хелена покачала головой.
– Он еще не понимает, о чем речь! – настаивала девушка.
– И что же ты имеешь в виду? – строго спросила Моана. – Наказание? Ты считаешь, этот ребенок – наказание за то, что ты когда-то сделала с сестрой? Разве это справедливо? Как может ребенок расплачиваться за это? Если уж ты не хочешь, чтоб я стала твоим адвокатом, тогда позволь мне стать им хотя бы для ребенка. Он не заслуживает такого бремени, которое ты на него взваливаешь!
Хелена поджала губы. Моана права. Маори убеждена в том, что Хелена поступает в отношении своего ребенка несправедливо, предает точно так же, как и Люцину.
– Это было еще в Персии, – тихо начала девушка. – Мы приехали из Сибири, Люцина и я, нашим жизням больше ничего не угрожало, но и надежды на будущее не было…
Сначала Хелена говорила медленно, запиналась, потом все быстрее. В полутьме шахты, исполненная страхом, она рассказала всю историю, вспоминая рождение и смерть. Девушка ненадолго замолчала, когда вновь начались схватки. Потом она описала, как бросила Люцину в беде, нарушила обещание, данное матери. Она рассказала, как отдалась Витольду, чтобы тот хранил молчание.
– Тогда я еще могла бы все объяснить, если бы ответила ему отказом, – прошептала она. – Если бы я просто отказалась. Он бы меня выдал. И Люцина могла бы отправиться вместо меня… – Хелена всхлипывала.
– Ты же была уже в Бомбее! – воскликнула Моана.
То же самое Хелене говорила и Миранда несколько месяцев назад. Хелену никогда не отправили бы обратно из Бомбея и уж точно не стали бы организовывать депортацию Люцины.
Хелена снова всхлипнула.
– Когда я потом узнала об этом ребенке… Я его не хотела и сейчас все еще не хочу. Я попыталась свести счеты с жизнью. Если бы мне только это удалось…
Моана испуганно вскрикнула.
– Не говори так! Не пугай ребенка, – призывала она Хелену. – Это его будет только еще больше мучить, когда он станет появляться на свет, ведь он почувствует, что его здесь не ждут.
Но, казалось, малыш ничего такого и не думал. Он уже жил своей жизнью и торопился родиться. Моана поддержала Хелену, когда та инстинктивно приподнялась. Девушка помогла ей встать на колени.
Хелена отмахнулась.
– Лучше я останусь лежать. Так болит еще больше!
– При родах всегда больно, но на коленях будет проще, – энергично заверила ее Моана. – Ребенок скользит вниз, а сила притяжения ему помогает в этом. Ахурева заставила бы тебя стоять на коленях между двух столбов. Один бы тебя подпирал, а за другой ты бы держалась. Тогда родить проще всего. Но здесь мы такого проводить не будем… А то еще потолок обвалится нам на голову. Как думаешь, тебе уже нужно тужиться?
93 
