41 
Эванджелина прижала книжку к груди, спустилась с кресла и оттащила его к столу, поставив на прежнее место. Все, дело сделано.
И тут послышались шаги. Эванджелина вздрогнула, и книжка выскользнула из ее рук. Ей удалось поймать ее в нескольких дюймах от пола.
Олбрайт или Блэкуэлл? Нет, это не может быть капитан. Вахта заканчивается в два часа, а капитан Блэкуэлл ни за что не оставит вахту раньше времени.
А Олбрайт… Возможно, ей удастся придумать для него какую-нибудь правдоподобную историю и он позволит ей вернуться в свою каюту и не доложит ничего капитану.
Но даже если окажется, что это капитан… Она сможет выкрутиться. У него нет причины отбирать у нее ее книжку.
К тому же она может спрятаться под столом.
Шаги затихли у двери каюты. Эванджелина подкралась к столу, стала на четвереньки и забралась под стол. Дверь отворилась, и Эванджелина, подобрав юбки, затаила дыхание.
Шаги затихли, дверь закрылась. Девушка уткнулась лицом в колени. Возможно, он пришел, чтобы забрать что-нибудь. Возьмет и уйдет. Или разложит на столе морские карты, отодвинет кресло и сядет в него.
Если он пришел, чтобы отдохнуть, ей придется ждать тут, пока он не уляжется в постель и не уснет. Услышав его храп, она выберется из-под стола и уйдет. А может быть, споткнется и разбудит его. И вот он сидит в постели и смотрит на нее, а простыни сползают с его обнаженного торса…
Шаги, размеренные и уверенные, направлялись прямо к столу. Затем кресло отодвинули, и перед ней оказалась пара сапог. А над ними — кожаные штаны, обтягивавшие мускулистые ноги.
— Я так и знал, что вас следовало запереть, — раздался суровый голос капитана.
Глава 13
Эванджелина в страхе уставилась на него, глаза его сверкали.
— Нашли что искали, мисс Клеменс?
— Да.
Капитан молча протянул к ней руку, и Эванджелина показала ему книгу. Он взглянул на молитвенник, потом — снова на нее. И взгляд у него был такой жесткий, словно она явилась, чтобы украсть все его золото.
Он взял у нее книжку.
— Вылезайте.
Девушка выкарабкалась из-под стола и встала на ноги, отряхивая юбку.
— Это моя книга.
— Да.
Рубаха его была расстегнута, так что видна была мускулистая грудь с черными завитками волос.
Эванджелина судорожно сглотнула.
— Сэр, я хочу…
— Я верну вам книгу, когда прибудем в Бостон.
— Господи, но почему? Это ведь просто молитвенник. Я люблю читать его перед сном. Это меня успокаивает.
— Почему же вы раньше об этом не сказали?
— Потому что раньше я не могла подойти к вам. Вы уходили на другой конец судна, увидев меня.
— Знаете, почему я это делаю?
— Нет, не знаю.
— Потому что всякий раз, как я оказываюсь рядом с вами, мне хочется или накинуться на вас, или выбросить за борт.
Сердце девушки забилось быстрее.
— А сейчас что вам хочется?
— Я еще не решил. Трудный выбор.
— Я могла бы просто забрать свою книгу и вернуться к себе в каюту. И мы могли бы забыть об этом происшествии.
Глаза его снова сверкнули.
— Где Сьюард? Почему он вас не остановил?
— Он думает, я сплю.
— Наверное, нужно было приставить к вам человека, который караулил бы вас двадцать четыре часа в сутки.
— Вы несправедливы.
Остин нахмурился:
— Когда ведешь судно, не до справедливости, Эванджелина. Тут нужна строжайшая дисциплина. Ведь я должен переправить через океан всю команду и груз и не потерять никого из-за болезни. — Он посмотрел на книгу в своей руке и пробормотал: — Господи, как же я все это ненавижу…
Было невыносимо слышать его «мертвый» голос.
— Нет, вы любите море, капитан.
— Любил раньше. Но это время прошло.
— Но вы должны любить море. Должны вставать рано утром и смотреть, как солнце встает над водой, наблюдать за игрой рыб в волнах, думать об экзотических местах, куда вы плывете. И о том, будет ли там на лицах женщин татуировка и будут ли они завязывать узлом свои тела…
— О чем, черт возьми, вы говорите?
— Лорд Рудольф говорит, что женщины в Сиаме могут изгибаться… вот так. — Эванджелина сцепила пальцы и вывернула ладони так, что они оказались под прямым углом к запястьям.
— Я останавливаюсь в портах. Я не смотрю танцы придворных танцовщиц.
— А мне хотелось бы это увидеть. И порты мне тоже хотелось бы увидеть.
41 
