Особенно,... 
21 
— Мама, мне очень жаль, прости, — пробормотала Дафна и расплакалась.
— Мне тоже жаль, Дафна. Я всегда доверяла тебе. Мне не хочется, чтобы эта история поссорила нас, наши отношения бесценны.
— Я знаю… я не хотела, честное слово… мы думали, что…
— Ты наказана и целый месяц проведешь дома. Никаких развлечений! В первую неделю я запрещаю тебе даже говорить по телефону. Никаких прогулок с друзьями и тусовок. Кроме того, я лишаю тебя карманных денег. Надеюсь, произошедшее больше не повторится, — строго сказала Максин.
Дафна молча кивнула и побрела в свою комнату. Максин и Зельда слышали, как закрылась за ней дверь. Максин знала, что дочь сейчас плачет, но решила оставить ее на время одну.
— И это только начало, — с сокрушенным видом промолвила Зельда, и женщины рассмеялись.
Они не воспринимали эту неприятную историю как конец света, но Максин хотела, чтобы дочь надолго запомнила этот скандал и хотя бы некоторое время воздерживалась от подобных поступков. Тринадцатилетним девочкам еще слишком рано устраивать вечеринки с пивом.
Всю вторую половину дня Дафна провела в своей комнате, отдав мобильник матери. Лишиться сотового телефона было для нее настоящей трагедией.
В пять часов Максин поехала за сыновьями. Как только Джек вернулся домой, Дафна рассказала ему о том, что произошло в его отсутствие. Джек, изумленный глупостью сестры, сказал ей, что она вела себя как дура. Неужели она надеялась, что мама ни о чем не узнает? По мнению Джека, Максин видела своих детей насквозь. У нее, как у любой матери, был своего рода чувствительный радар и рентгеновский аппарат вместо зрения.
Этим вечером вся семья поужинала по-домашнему в кухне, а потом дети отправились спать. Завтра они пойдут в школу. В полночь Максин разбудил телефонный звонок. Дежурная медсестра из клиники в Силвер-Пайнс сообщила, что Джейсон Уэкслер только что совершил еще одну попытку суицида. Сняв пижаму, он скрутил ее в жгут и попытался повеситься. Присматривавшая за ним медсестра обнаружила это и помешала подростку уйти из жизни. Сейчас Джейсон чувствовал себя нормально.
Итак, Максин вовремя перевела Джейсона из больницы Ленокс-Хилл в психиатрическую клинику. Если бы не ее настойчивость, он мог бы погибнуть. Если бы Хелен последовала советам заносчивого доктора Уэста, которого Максин считала полным идиотом, то сегодня потеряла бы сына.
Максин пообещала заехать в клинику завтра во второй половине дня. Страшно было подумать о том, как воспримет эту новость Хелен. Слава Богу, мальчик остался жив.
Лежа в постели, Максин размышляла об этом трудном уик-энде. Дочь впервые в жизни напилась, а один из ее пациентов дважды пытался покончить с собой. Впрочем, к счастью, все обошлось. Могло бы быть и хуже. Джейсон Уэкслер мог погибнуть. Хорошо, что его мать не прислушалась к словам Чарлза Уэста. По сравнению с тем, что произошло с Джейсоном, глупая выходка Дафны казалась детской шалостью.
Дверь спальни открылась, и к кровати, шлепая босыми ногами, подошел Сэм.
— Мама, можно я посплю с тобой? — жалобно спросил он. — Кажется, в моей гардеробной прячется горилла.
— Конечно, мой милый, ложись.
Максин подвинулась. Она не знала, следует объяснить сыну, что в гардеробной нет никакой гориллы, или лучше промолчать.
— Мама… — прошептал Сэм, уютно устроившись рядом с ней.
— Да, родной?
— Я наврал про гориллу…
— Знаю.
Максин улыбнулась в темноте и поцеловала сына в теплую щеку. Вскоре они уснули.
Глава 3
На следующее утро Максин уже в восемь часов находилась в своем офисе. До полудня она принимала пациентов, а потом поехала на Лонг-Айленд навестить Джейсона Уэкслера. В половине второго она добралась до психиатрической клиники в Силвер-Пайнс. По дороге съела полбанана и сделала несколько срочных звонков.
Максин больше часа провела наедине с Джейсоном, а затем встретилась с дежурным психиатром и матерью подростка. Максин долго говорила с Хелен, пытаясь успокоить ее. Хелен благодарила Максин за то, что та настояла на госпитализации Джейсона. Если бы он оказался дома, то его сейчас уже не было бы в живых. В клинике Джейсону помешали свести счеты с жизнью и оказали квалифицированную медицинскую помощь после третьей попытки суицида. Хелен признала правоту Максин. Теперь она полностью доверяла ей. Ее бросало в дрожь при мысли, что она могла лишиться сына, если бы увезла его домой. На этот раз Джейсон действовал наверняка. Он был исполнен решимости уйти из жизни. Подросток считал себя виновным в смерти отца. Юношу раздирали противоречия, и сознание вины не давало ему покоя.
21 
