75 
– Это был несчастный случай, – настаивал Уэйкфилд.
Фенрой закусил губу.
К Те Рангихаэате подошел Те Раупараха. Он опустился на колени рядом с женщиной, удостоверился в том, что она мертва, и тоже затянул погребальную песнь, обращенную к богам.
– Что это такое? – нахмурившись, поинтересовался у переводчика Уэйкфилд.
– Он скорбит о своей дочери, – вздохнул Фенрой. – То есть эта женщина – его родственница. Не обязательно дочь, быть может, нам повезет и окажется, что она – всего лишь племянница…
– Это обойдется дорого, – простонал Уэйкфилд.
Потерев запястья друг о друга, Кристофер попытался немного ослабить веревки. Это ненадолго отвлекло его от опасений, которые, однако, тут же подтвердились.
Закончив погребальную песнь, Те Раупараха обернулся к пленникам. Он что-то сказал Те Рангихаэате и Кэт, которая стала подниматься на ноги. Наверное, вождь попросил ее перевести его слова. Но тут Те Рангихаэата вскочил и закричал на вождя:
– Нельзя вести с ними переговоры! Ты не можешь пощадить их! Они убили твою дочь!
Крис перевел капитану его слова, которые маори встретили одобрительными возгласами. Воины вонзили копья в землю.
Те Раупараха надул губы. Затем он отдал какие-то распоряжения, подозвал к себе некоторых мужчин и женщин и направился к одному из домов. Те, кого он выбрал – старейшие члены племени, – последовали за ним, вскоре к ним присоединился и Те Рангихаэата, который наконец неохотно оставил тело жены. Светловолосая девушка накрыла его одеялом. А затем подошла к пленникам.
– Мне так жаль! – произнес на языке маори Крис.
Капитан Уэйкфилд тут же вмешался:
– Вождь должен поверить нам, никто не хотел этого…
– Вождь никому ничего не должен, – резко возразила девушка. – Сейчас он проведет совещание со старейшинами племени. Они решат, что с вами делать дальше.
– Но он должен привлечь к переговорам меня! – возмутился Уэйкфилд. – Тогда мы могли бы сразу же…
Крису хотелось только одного: ударить этого человека, пусть он его начальник, заслуженный солдат, уполномоченный Новозеландской компании и основатель города. Для него капитан был только глупым и бессердечным идиотом.
– Боже мой, да прекратите же вы наконец! – набросился на него Крис. – Неужели вы не понимаете? Речь идет не о пятидесяти или сотне фунтов выкупа, речь идет о наших головах! Те Рангихаэата хочет, чтобы нас всех убили!
– Кем она была? – негромко спросил он у Кэт, когда испуганный Уэйкфилд наконец замолчал. – Она много значила для тебя, да?
– Моя приемная мать. – Голос девушки дрогнул. – Те Ронга. Дочь Те Раупарахи и жена Те Рангихаэаты. Она была всем нам матерью, всем нам дочерью… она говорила с духами…
Крис застонал.
– Прошу, поверь, мне искренне жаль, и я соболезную твоей утрате, – произнес он. – Это не должно было случиться.
Кэт кивнула.
– Ты не виноват, – сказала она. – И думаю, что никто из них не стрелял. – Она махнула рукой в сторону пленных англичан. – У землемера даже оружия не было. Многих из них я вообще не видела, то есть они сидели так далеко позади, что им пришлось бы целиться сквозь ряды своих товарищей, да и стрелять тоже. Но согласятся ли с этим старейшины?..
– Когда они примут решение? – спросил Крис.
Кэт пожала плечами:
– Ночью, не раньше. Сейчас они разговаривают… Тебе остается только ждать…
Крис откинулся назад. Запястья болели, ему неудобно было сидеть на твердой земле, и он с ужасом ждал приговора вождей, но все равно не мог отвести взгляда от девушки. Глаза у нее были насыщенного карего цвета, иногда в них мелькали янтарные искорки.
– Ты хорошо потрудилась, – осмелился произнести он. – Я про перевод. Мы… у нас все могло получиться.
Кэт с грустью кивнула:
– Все пошло не так. Те Ронга сказала бы, что мы разозлили богов, сократив повири. Но ваши люди… они не дождались даже каранга…
Каранга – клич женщины, обладавшей самым высоким рангом в принимающем племени, – завершал церемонию приветствия и создавал узы между богами и обоими племенами.
– Те Ронга крикнула бы? – спросил Крис.
– Да, она сделала бы это, – ответила Кэт. – Она всегда хотела лишь мира.
С этими словами девушка поднялась и, прежде чем Уэйкфилд успел ей что-то сказать, без всякого снисхождения взглянула на капитана.
– Вам сообщат о решении на рассвете, а до тех пор можете молиться…
В конце концов Кристофер провел адскую ночь в огороженной части площади, связанный и замерзший. Земля была там не настолько твердой, как в центре площади для собраний, ее недавно перекапывали, и его донимала сырость. Возможно, она предназначалась для сада или огорода. Кристоферу было страшно, он все думал о том, не собираются ли маори утром удобрить ее кровью.
75 
