Особенно,... 
159 
Как и обещала Мэри, согласование внесенной правки они закончили вечером во вторник – довольно поздно, так как редакторша специально задержалась, чтобы в среду можно было не приходить на работу. Когда последняя страница рукописи была перевернута, обе женщины вздохнули с облегчением, и Мэри перебросила отредактированный файл на компьютер Роберта. Выглядела она так, словно была не в силах не то что подняться, но просто пошевелиться, и ему пришлось самому провожать ее на улицу и сажать в такси.
Как и всегда в последние дни, он и Лили отправились в отель пешком. По дороге они зашли перекусить в кафе, а оказавшись в номере, долго сидели в гостиной и разговаривали. Лили осталась очень довольна проделанной работой. Роман был наконец полностью готов, и ее согревала мысль, что «Ласточка», на которую она возлагала столько надежд, скоро увидит свет. Останавливаться Лили, впрочем, не собиралась. Она уже давно говорила Роберту о замысле новой книги, которой твердо решила заняться, как только вернется домой. Кое-какими подробностями Лиллибет поделилась и с Мэри, и та не только одобрила ее задумку, но и сказала, что Роберту новая книга наверняка понравится. Он в этом, впрочем, не сомневался, как не сомневался в таланте Лиллибет. Больше того, ему казалось, что новый роман непременно будет еще лучше, поэтому Роберт взял с нее шутливое обещание, что впредь она будет публиковаться только в «Белладжо пресс».
Но вскоре книжная тема оказалась исчерпана, и оба неловко замолчали. Работа была закончена, и Лили предстояло вернуться домой, но ни он, ни она не хотели об этом говорить. О чем Роберту хотелось сказать – так это о своих чувствах, но сейчас он больше чем когда-либо боялся все испортить и только смотрел на Лиллибет исполненным любви взглядом, не смея открыть рот. Но и молчать с каждой минутой становилось все труднее.
– Почему вы на меня так смотрите? – спросила наконец Лили, но Роберт только отрицательно покачал головой. В эти минуты она представлялась ему нежной и хрупкой, как молодая лань, и он боялся спугнуть ее одним неловким словом или движением, боялся сломать, разрушить ту атмосферу близости и доверия, которая установилась между ними в эти пять коротких дней.
– Даже не знаю, как вам сказать… – проговорил он наконец и вздохнул. – Дело в том, что, когда я с вами, я… я иногда чувствую себя довольно странно. Мне начинает казаться, будто я очень хорошо вас знаю, но почему… откуда? – Роберт пожал плечами. – Впрочем, это, наверное, не имеет большого значения.
– Но я тоже испытываю нечто подобное! – воскликнула Лиллибет. – Порой мне кажется, что мы… Нет, не мы, а наши души… или, может быть, сердца… – Она покачала головой. – Не знаю, как сказать. Все это очень странно, но, быть может… быть может, это и есть любовь?
Час был поздний, они оба очень устали, и это заставило их позабыть о привычной сдержанности и осторожности. Впрочем, подобная откровенность казалась им естественной – к чему скрывать свои мысли от друга, который тебе по-настоящему близок?
– Я никогда не любила, – призналась Лиллибет. «До сегодняшнего дня», – чуть не добавила она, но вовремя прикусила язык. Что бы она ни внушала себе, Роберт был ей не просто другом, а чем-то большим, и Лили не хотелось шокировать его неуместными словами. Кроме того, она действительно была слишком молода и неопытна, чтобы уверенно судить, влюблена ли она в Роберта, а главное – взаимно ли это чувство.
Роберт тоже боялся ее ранить, поэтому так и не осмелился задать вертевшийся у него на языке вопрос, любит ли она сейчас. А еще он очень боялся, что Лиллибет ответит «нет», поэтому просто молча сидел, осторожно гладя ее светлые волосы, которые она распустила по плечам. Они спускались ниже талии и были того очень красивого, редкого оттенка, который обычно называют «белым золотом», и даже смотреть на них было очень приятно. Оба молчали, оба не знали, что еще сказать, как выразить то, что было у каждого на сердце.
Наконец Роберт поднялся. Он решил уйти, прежде чем совершит что-то, о чем впоследствии пожалеет. Или она пожалеет… Лили проводила его до двери. В прихожей она встала на цыпочки и легко коснулась ладонью его щеки.
– Спасибо тебе, Боб, – сказала она тихо. – Мне очень хорошо с тобой. Что бы это ни значило, мне очень приятно, когда ты рядом.
– Я… Мне тоже очень приятно, – грустно ответил Роберт. Он заметил, что Лили снова перешла на «ты», как то принято в общине аманитов, все члены которой были друг другу добрыми соседями или даже родственниками, но даже это его не обрадовало. Сейчас он мог думать только о ее скором отъезде. Работа закончена. Лили возвращается к себе, а он… он остается, и теперь его жизнь будет пуста и одинока. И бессмысленна. Роберту казалось – он много лет искал такую, как она… нет, он искал именно ее, Лили, а когда нашел, выяснилось, что остаться с ним она не может.
159 
