и читается легко. 
10 
Более того, он сейчас смотрел на нее с неприязнью. Лора не понимала, что происходит. Эти выходные должны были быть мирными и счастливыми. Но все пошло кувырком, как в дурном сне.
Она поставила чашки в сушилку и направилась к двери. У нее не было сил продолжать дискуссию. Ей вообще расхотелось разговаривать с Ронни. Эта мысль настолько ужаснула ее, что она остановилась на полпути и смущенно обернулась:
— Давай все-таки поговорим об этом после обеда. Ты еще не знаешь всех подробностей…
Видимо, слова против ее воли прозвучали слишком резко, потому что Ронни огрызнулся в ответ:
— Мне не нужны никакие подробности. Ты сидишь на своем месте, ну и сиди. Можно подумать…
— У меня тоже есть некоторое честолюбие, — попыталась перебить его Лора.
С одной стороны, она была возмущена тем, что он отмахнулся от разговора, не удосужившись проявить хотя бы видимость интереса. С другой стороны, была поражена тем, что они впервые ссорились.
— Одной честолюбивой женщины в семье более чем достаточно. Слава богу, ты не создана для карьеры. Не пытайся стать птицей высокого полета. Оставайся сама собой. Меня это вполне устраивает.
У Лоры перехватило дыхание. Она почувствовала себя так, будто Ронни ударил ее. И ей стало еще хуже, когда накаленную атмосферу неожиданно взрезал холодный голос Жана Дюпона:
— Ссоритесь, дети мои? Тренируетесь перед началом семейной жизни?
Насмешливо посмотрев на Лору, он прошелся по кухне, с небрежной грацией опустился на табурет и вытянул перед собой длинные ноги. Не отрывая пристального взгляда от ее широко раскрытых злых зеленых глаз, он промурлыкал:
— Могу я чем-нибудь помочь?..
3
— Этот тип о себе чересчур высокого мнения, — злобно пробормотал Ронни, направляясь следом за Лорой в гостиную.
— Наверное, — сухо согласилась та.
Она не удостоила ответом слова Дюпона. Если бы он навсегда исчез из ее жизни, у нее на душе стало бы гораздо легче.
Сев на диван, охваченная волной раскаяния, Лора повернулась к Ронни и обняла его.
— Прости меня за резкость, милый.
— Я тоже виноват. — Ронни на короткое мгновение привлек ее к себе. — С нами обоими творится что-то непонятное. — Он поцеловал ее в макушку.
Мы оба знаем, кто виноват в этом, подумала Лора и приникла к нему с безмолвным отчаянием. Ронни осторожно высвободился из ее объятий и примиряюще предложил:
— Ты расскажешь мне о новой работе после обеда, хорошо? Но сразу хочу предупредить, что тебе не следует относиться к этому предложению слишком серьезно.
— Хорошо, поговорим об этом потом.
Снова почувствовав обиду, Лора встала и поспешно отошла в сторону, оборвав его, пока он не успел повторить, что она не создана для карьеры. Возможно, Ронни прав, и ей не следует обижаться на него за то, что он высказал свое мнение вслух. Еще вчера утром Лора, наверное, согласилась бы с ним и даже испытала бы некоторую гордость, оттого что она разумная женщина, которая знает свои возможности и вполне довольна тем, что имеет. Так почему же она безо всяких причин чувствует себя обиженной и недооцененной? Безо всяких разумных причин, поспешно уточнила про себя Лора, задвигая слова, сказанные Дюпоном, в дальний угол своего сознания. Она не могла понять почему. И даже не пыталась разобраться в этом.
За обедом Кэтрин, потрясающе эффектная в лимонно-желтом джемпере, со слащавым удивлением проговорила:
— Прекрасно приготовлено, сестричка. Тебе следовало разбудить меня, я бы помогла. Ведь это твой праздник — твой и Ронни, конечно.
Она поигрывала подцепленным на вилку крошечным куском мяса. Ее запоздалое предложение помощи явно было рассчитано на то, чтобы произвести впечатление на француза. Прежде чем Лора нашлась с ответом, в разговор вступила ее мать:
— Твоей сестре полезно практиковаться в домашнем хозяйстве. Тем более что скоро ей придется каждый день готовить мужу завтрак, обед и ужин. А тебе, дорогая, нужен хороший отдых. Ты ведь говорила, что совершенно вымоталась во время последних показов на Багамах. Тебе нужно беречь себя, правда, Жан!
— Как это ужасно! — вмешалась Лора, закипая от раздражения и совершенно не желая выслушивать сочувственных слов Дюпона, особенно если они адресованы ее преуспевающей сестре. — Лично я ничего не имела бы против того, чтобы полностью вымотаться где-нибудь на Багамах, — добавила она, накладывая себе еще жареного картофеля.
10 
