77 
Едва возвратившись в Шуннар, Лара обратилась к Калигу, стоявшему подле нее:
— Мне кажется, мы положили хорошее начало нашей кампании, милорд. Мы снова нанесем поражение Повелителю Сумерек и всему его роду. Я не позволю Тьме одержать победу! Не позволю!
Принц-тень заключил ее в объятия.
— Ты очень отважная фея, любовь моя, — сказал он ей.
«Она действительно смелая, — думал он. — Однако в этот раз ее усилия напрасны. И все же Лара была не из тех, кто слепо смирится с судьбой, ведь она была оптимистичным созданием, полным света и надежды».
Он гладил своей большой ладонью ее мягкие золотистые волосы. Скоро начнется массовое переселение, и все магические существа начнут покидать Хетар, оставляя его таким уязвимым перед лицом наступающей Тьмы. Калиг всей душой хотел, чтобы было иначе, но тем не менее Хетару предстояло принять тот рок, который он сам начертал для себя. Однако он подозревал, что Лара будет бороться, пока не наступит печальный конец. И вот тогда они отправятся в объятия Вселенной. Его прекрасная фея поможет ему создать новый мир. Она будет лить слезы по Хетару, но в то же время вновь будет счастлива, потому что они будут вместе.
Лара посмотрела в его красивое, почти безупречное лицо.
— Ты глубоко задумался о чем-то, — сказала она, чуть улыбнувшись. — Я почти слышу, как крутятся колесики и шестеренки в твоей голове.
— Ты разработала весьма хитроумный план, любовь моя, — сказал он ей. — Если нам удастся женить Ваклара на третьей внучке Груджина Агасферуса, то связь между Хетаром, Терой и Темными Землями будет нерушимой по крайней мере на протяжении жизни еще одного поколения. Колгриму это не понравится. Уверен, он собирался столкнуть Хетар и Теру друг с другом, таким образом ослабив их. Однако теперь, любовь моя, ты должна вернуть ему его невесту Ниуру. У нас мало времени, и, если ты не сделаешь этого, он не замедлит свершить свою месть, используя Марцину.
— Я знаю, — ответила Лара. — Я отправлюсь к нему прямо сейчас. А ты оставайся, он не причинит мне зла.
И она внезапно исчезла из его объятий.
— Мама! — Колгрим взирал на нее со своего трона. — Теперь ты скажешь мне, где я смогу найти Ниуру, чтобы уже завтра стать ее мужем?
— Отдай мне Марцину, и я скажу, — ответила Лара. — Ты знаешь, моему слову можно верить, Колгрим. Ты не сможешь навредить своей сестре, согласно собственным законам.
— Позволить покоям, в которых она заключена, рухнуть в бездну означает только то, что ты никогда больше не сможешь увидеть ее. Она и сама не сможет освободиться, так как я наложил на комнату заклинание. Ее магия бессильна внутри ее. Так где сейчас Ниура?
— Она спрятана в таком месте, где ты не сможешь ее найти, Колгрим. Немедленно освободи Марцину, и Ниура снова окажется невредимой в своей постели. Очень скоро к ней придут, чтобы разбудить к свадьбе ее кузины и Верховного Правителя, — сказала Лара ровным голосом, но сердце ее бешено билось.
Лара и ее сын отчаянно боролись против силы воли другу друга, и фея знала, что Повелитель Сумерек очень не любит проигрывать подобные состязания. Особенно неприятно было бы проиграть женщине. Она улыбалась, лишь подзадоривая его.
Колгрим рассмеялся.
— Отлично, — сказал он. — Очень скоро твое умение влиять на этот мир ослабнет, а потом пропадет и вовсе. Власть будет только моей, милая матушка. И сейчас я могу позволить себе быть великодушным.
Небеса вокруг тронного зала Колгрима из светло-серых стали превращаться в черные. Тучи сгустились, поднимался ураганный ветер. Вдалеке послышались гулкие раскаты грома и засверкали ломаные линии молний.
— Приди ко мне, Марцина!
И девушка вдруг появилась прямо между матерью и своим братом.
— С тобой все в порядке? — спросила Лара свою младшую дочь, юную фею, обняв ее.
Марцина выглядела словно одурманенной.
— Что произошло? — спросила она.
Лара взяла ладонями лицо дочери.
— Марцина, посмотри на меня. Постарайся сконцентрировать взгляд на моем лице. Ты все еще в полусне. — Она взглянула на Колгрима. — Немного не рассчитал с сонным заклинанием, Колгрим?
Фиалковые глаза Марцины стали проясняться.
— О боже! — воскликнула она. — Да, я пришла, чтобы увидеть своего брата, подвластного Тьме. Ты сердишься, мама?
Лара вздохнула.
— Ты самая пылкая и темпераментная из всех моих детей, — сказала она. — Да, я сержусь, но я испытываю и чувство облегчения.
77 
