В действительности его совсем не волновало, что думает по этому поводу Ниура, но она была его любимицей и всегда проявляла неожиданную для женщины остроту ума.
— Мое мнение не имеет значения, дедушка, — сказала Ниура, в очередной раз подтвердив его мнение, — но я не сомневаюсь, что ты выдающаяся личность, раз смог устроить для нас столь блестящие партии. Эти союзы еще послужат на благо Дому Агасферуса. Я уверена, Дивша и Йамка, так же как и я, сделают все возможное, чтобы приносить пользу Дому, в котором родились.
Груджин Агасферус похлопал по нежной маленькой ручке Ниуры и одобрительно закивал.
— Ты чудесная девочка, — похвалил он. — И к тому же умнее своих кузин. Господин Колгрим очень силен, Ниура, и станет еще более могущественным, обретя силы Уллы. Будь с ним осторожна, девочка моя, и безоговорочно подчиняйся ему во всем, если только это не касается чести нашей семьи.
Ниура улыбнулась:
— Конечно, дедушка.
Она не рассказывала ему, что решила утаить силы Уллы от Колгрима. Ниура понимала, что, если эти силы останутся при ней, она будет гораздо более защищенной, чем если передаст их Колгриму.
Внезапно что-то насторожило ее, мурашки пробежали по спине. Ей показалось, что за ними наблюдают, но, оглядевшись, она никого не увидела.
— Я сам отвезу тебя домой, — сказал ей Груджин и послал за своей повозкой.
Лара и Калиг слушали беседу Груджина Агасферуса и его внучки, затаившись в тени и оставаясь невидимыми. Удовлетворенный тем, что все идет, как задумано, Калиг стремительно перенес их обратно в Шуннар, где солнце только начинало восходить над песчаными пустынями. Воздух был свеж и прозрачен, а высоко в небесах парил ястреб, время от времени издавая громкие пронзительные крики. Увидев птицу, Лара вспомнила о Вартане из клана Фиакр, своем первом муже, смертном, который умел менять обличье, превращаясь в ястреба.
— Кажется, предсказание Ануш становится реальностью, — сказал Калиг. — Тебе удалось объединить миры, Лара, любовь моя.
Лара немного помолчала, а затем ответила:
— Да, но весь мир очень мал, Калиг, и однажды он весь должен был объединиться. Я и вправду имела от ношение к каждой из его частей — Хетар, Тера, Темные Земли. Но теперь мое влияние потеряло свою значимость. Отчего так? Магический мир пытался донести до смертных, населявших эти земли, что война — это не выход, что ею не решить проблем. Что все уже по горло сыты войнами. — Лара рассмеялась горько, надрывно. — Что ж, хотя бы один урок был усвоен, пусть только после эры Иерарха. Хетар следит, чтобы его народ был сыт, одет и имел крышу над головой. Но никто из его жителей не имеет ни цели, ни предназначения. Купцы и высшая знать продолжают вести привычную им жизнь. Доблестных Рыцарей стало меньше, так как больше нечего завоевывать и не с кем сражаться. Я надеялась, что Хетар изменился и стал совершеннее. Но этого не случилось.
— Я знаю, — ответил Калиг. — Что-либо изменить непросто, Лара. Для этого требуется сильный и смелый руководитель, который смог бы стать во главе целого государства и народа, убедить людей и повести их за собой. Такие мужчины и женщины сейчас не рождаются ни в Хетаре, ни в Тере.
— Я не могу просто взять и сдаться, Калиг, — сказала Лара. — Но впервые в жизни я не знаю, что мне делать. Если я прокляну утробу Ниуры или наложу заклятие, чтобы она не смогла родить Колгриму сына, он узнает, что это моих рук дело. И возмездие его коснется Марцины. Нет, он не станет проливать ее кровь, он бросит ее в бездонное ущелье, что будет хуже самой смерти и для Марцины, и для меня. Я ни за что не доставлю Колгриму такого удовольствия, а видеть мои страдания — наивысшее удовольствие для него.
— Он хочет, чтобы ты любила его, — сказал Калиг. — И это естественно, ведь он твой сын.
— Как я могу любить его?! — в отчаянии вопрошала она. — Я ненавидела его отца. Само появление его на свет, так же как и его брата-близнеца, — это жестокая ошибка.
— Рождение твоих сыновей помогло более века сдерживать Тьму, — напомнил ей Калиг.
— Но для чего, милорд? Кронан сказал, что Хетар обречен. Что в ближайшие несколько месяцев Тьма поглотит его и Свет навсегда покинет этот мир. Так для чего же меня заставили произвести на свет Колгрима и Колбейна? Один стал властелином, второй живет в тюремном заточении. Какой во всем этом смысл, Калиг? — Лара посмотрела на него своими прекрасными зелеными глазами, полными слез.