Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
14 
— Отныне это и мое дело тоже.
— Я покинула галерею через полчаса после того, как все разошлись, — проговорила Мишель, словно только что вспомнив об этом. — Что ж вы там делали все это время?
— Я вам говорил, что пришел пешком. Ну так вот, когда я вышел, то заметил, что Джереми сидит в машине и не намерен трогаться.
Никос мог дальше не рассказывать — Мишель живо представила себе эту картину.
— Я должна вас поблагодарить. Уголки его губ дернулись.
— Не стоит. К тому же вы хотите, чтобы я ушел.
— Хорошо бы.
Мишель наблюдала, как он достал портмоне, вытащил оттуда визитную карточку, написал на ней несколько цифр и положил на стол.
— Это номер моего мобильного телефона. Можете связаться со мной в любое время.
Мишель вышла следом за ним из кухни, подождала, пока он возьмет свой пиджак, и проводила его до входной двери.
Там Никос на мгновение задержался и погладил ее по щеке.
— Покойной ночи, kyria [6] .
Он, не мешкая, вышел за дверь, а Мишель осталась, твердя про себя, что рада этому. Она заперла дверь и задвинула засов. Потом села в кресло и пощелкала кнопками телевизионного пульта, тупо глядя на экран и стараясь выбросить из головы события прошедшего вечера.
Потом ее мысли обратились к галерее, к Эмилио, она стала вспоминать выставку, которая прошла с таким успехом, а потом ее глаза сами собой закрылись, и она погрузилась в сон.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Было около девяти, когда Мишель поставила свой «Порше» на обычном месте на автостоянке и, открыв входную дверь, вошла в помещение галереи.
— Buongiorno [7] .
— Привет! — Она благодарно улыбнулась Эмилио, мгновенно заметив плоды его трудов — натертый пол блестел, как зеркало, кругом царила безукоризненная чистота. — Ты просто ангел.
— Услышать такой комплимент от тебя — это надо постараться. — Эмилио широко улыбнулся, от уголков его глаз побежали лучики морщинок.
— Ну, поскольку ты тут все вычистил, я займусь бумажной работой, заполню счета, сделаю несколько звонков.
— Но сначала по кофейку, а? — Эмилио, подойдя к Мишель, положил руку ей на плечо и удивленно поднял брови, увидев болезненную гримасу на ее лице. Он пристально посмотрел на нее и нахмурился, заметив темные круги вокруг глаз.
— Что случилось? Голова болит, не выспалась или еще что-то?
— И то, и другое, и третье, всего понемножку. На его вопросительный взгляд она ответила молчанием. Он не выдержал:
— Расскажи-ка мне поподробнее об этом «третьем», Мишель.
Эмилио звал ее «дорогая», «голубка», «cara», но по имени почти никогда.
— Вчера вечером у нас все прошло так хорошо, — начала она.
— Ну, знаешь, у нас и раньше бывало, что все проходило прекрасно, однако что-то я не замечал, чтобы на следующее утро ты являлась бледная и осунувшаяся.
— Я смотрела фильм и уснула прямо в кресле в гостиной. — Мишель покрутила головой, разминая шею. — До сих пор не отошла.
Эмилио помолчал, задумчиво глядя на нее.
— Ну-ну, поверим, cara.
— Ты вроде бы говорил что-то про кофе?
С чашкой в руке она прошла в офис, внесла в компьютер данные о вчерашних продажах, затем принялась звонить по телефону. Надо было узнать у покупателей, в какое время им удобнее получить купленные картины, а затем договориться об упаковке и доставке.
Раздался сигнал внутренней связи.
— Да, Эмилио?
— Пришел Джереми Бейтсон-Берроуз. Пустить его к тебе?
— Нет, — вырвалось у Мишель, она сделала глубокий вдох и сказала уже спокойнее: — Я не хочу его видеть.
Через минуту снова раздался сигнал.
— Он говорит, что это жизненно важный вопрос. Мишель мысленно чертыхнулась.
— Скажи ему, я сейчас спущусь.
Тонкие каблучки ее туфель звонко застучали по натертому полу, Джереми обернулся.
Эмилио двигался в глубине салона, расставляя декоративные керамические вазы.
— Здравствуй, Джереми, — холодно произнесла Мишель.
— Я хотел увидеться, чтобы попросить прощения.
«Осторожно!» — мысленно приказала она себе.
— Ты немного опоздал с извинениями, — произнесла она ровным тоном. — А сейчас прости, но мне пора идти, много работы.
— Но я хочу поговорить с тобой, объяснить. Давай встретимся за ланчем. Ну, пожалуйста! — не сдавался Джереми. — Я не знаю, что на меня вчера нашло, — в его голосе звучало отчаяние.
14 
