50 
В данный же момент основная трудность заключалась в том, чтобы удержать маркиза от поездки в Лондон вместе с лордом главным судьей. Арабелла была убеждена, что, узнай маркиз всю правду, не помогли бы никакие ее мольбы остаться. Напротив, он счел бы делом чести встретиться в поединке с Джентльменом Джеком да еще при этом простодушно полагал бы, что многие из служивших ему, а до этого его отцу, выступят против разбойников на его стороне. Увы, он отсутствовал слишком долго, и его слуги при всем желании проявить преданность господину на первое место все же ставили семейные узы, свою собственную плоть и кровь. Да, коварства Джентльмену Джеку было не занимать, в каждом он находил уязвимое место, будь то семья фермера Исткота, дурачок сын поварихи Кумб или внучка старого Джекобса, и бил по нему. Об этих людях Арабелла знала, а сколько еще было тех, кого безоглядный, всепоглощающий страх держал в беспрекословном подчинении разбойникам!
Бесконечные размышления и попытки Арабеллы найти убедительную причину, заставившую бы маркиза остаться в замке, оказались тщетными. Девушка понимала, что за всем стоят измена и предательство, и грум, который принесет записку, вызывающую маркиза в Лондон, и конюх, который сообщит о поломке фаэтона, участники заговора. Гордиев узел трагических проблем, казалось, затягивался все туже по мере того, как она пыталась найти хоть какой-то выход. Только под утро Арабелла наконец решила, что нужно делать. Она быстро оделась, вышла из комнаты и в коридоре столкнулась с Джорджем, который нес завтрак в классную.
– Доброго утречка, мисс Арабелла, – бодро приветствовал он ее.
– Доброе утро, Джордж. Вы не знаете, во сколько лорд главный судья отбывает в Лондон?
– Имеете охоту поцеловать его на прощание? – дерзко спросил лакей. – Так, завтрак будет подан в полдевятого, а карету велено заложить на половину десятого.
– Спасибо, Джордж, – сказала Арабелла и заспешила в классную.
Бьюла уже проснулась и сидела в кровати, как обычно, играя с котятами.
– Сейчас будем одеваться, – сказала Арабелла. – Нас ждет что-то очень интересное!
– Интересное? – переспросила Бьюла, округляя глаза.
– Да, и это секрет.
Слово «секрет» имело на девочку магическое воздействие.
– Секрет… секрет, – повторяла она. – Еще… секрет. Бью-ла любит… секреты.
– Я люблю секреты, – поправила Арабелла.
Когда в комнате появилась Роза, Бьюла была уже одета.
– Я одела ее светлость, – объяснила Арабелла. – Мы хотим пораньше выйти на прогулку.
– Это замечательно, – похвалила Роза. – Хотите сказать "до свидания" его светлости? Нам как раз сообщили, что они отбывают в Лондон.
– Несколько неожиданно, верно? – намеренно спросила Арабелла. – Вчера он ничего не говорил об этом.
– О да, сегодня рано утром грум доставил ему какое-то послание.
– Из Лондона?
– Наверное, – равнодушно ответила Роза. – Как бы то ни было, его светлость уезжают. Надеюсь, они еще вернутся. Ну, такой красавчик, прямо сердце замирает! И настоящий форсун, как прозвали его наши лакеи.
Интересно, подумала Арабелла, как бы заговорила Роза, если бы узнала, что еще до захода солнца маркиза может не оказаться в живых. Попыталась бы она помочь или, как другие, промолчала бы, трепеща от страха перед Джентльменом Джеком?
Завтрак в классной подавали в восемь. Когда, сильно задержавшись, из своей комнаты выплыла мисс Харрисон, Бьюла, хотя и ела раздражающе медленно, уже кончала завтракать.
– Я пообещала показать Бьюле, как будут отъезжать карета лорда главного судьи и его всадники, – объяснила Арабелла в ответ на замечание мисс Харрисон, что они приступили к завтраку без нее.
Гувернантка выглядела усталой и раздраженной. Даже не взглянув на накрытый стол, она направилась прямехонько к своему любимому шкафчику и достала заветную бутылку. После рюмки коньяка апатия мисс Харрисон слегка поубавилась, и, хотя глаза ее по-прежнему слипались от сна, она уже была готова позабавиться стоявшими на столе деликатесами в серебряных тарелках.
– Когда уезжает лорд главный судья? – после долгого молчания спросила гувернантка.
– В половине десятого. Мне кажется, Бьюле будет лучше виден кортеж отъезжающих, если мы немного пройдем с ней по подъездной аллее.
– Только никому не докучайте. Просто помашите рукой и сделайте книксен, – машинально проговорила гувернантка, погруженная в собственные мысли.
50 
