162 
— Трус! — крикнул кто-то из Доблестных Рыцарей.
— Это настоящая угроза, это не игра воображения Гая Просперо? — продолжал спрашивать главнокомандующий.
— Угроза не просто настоящая, она ужасна. Император прячется во дворце с императрицей, пьет рази и мечтает, господа, — ответил всем собравшимся Иона. — Когда домина Теры пришла к нам и предложила помощь своего мужа, я отнесся к этому с подозрением. Но потом собственными глазами увидел вольфинов и услышал полный ужаса рассказ сквайра Дараха. Опасность реальна, господа, и без теран мы будем совершенно бессильны перед ней.
— Почему мы должны доверять магическим королевствам? — спросил один из Доблестных Рыцарей. — Шторм, который уничтожил весь наш флот, кроме одного корабля, был совершенно неестественным, и туман, который накрыл корабли перед штормом, тоже. Об этом может рассказать Джон Быстрый Меч, он был на единственном уцелевшем корабле.
Иона взглянул на отца Лары и коротко сказал:
— Расскажи мне.
— Мы были недалеко от берега, когда начал собираться этот густой туман. Мы долго блуждали в нем наугад, не зная, где находимся. Три наших корабля смогли вырваться оттуда. Сначала мы не могли точно сказать, находимся мы рядом с побережьем провинции или добрались до Теры. Наконец поняли, что берег вдали — наш, хетарский. Два остальных корабля вернулись в туман сообщить остальному флоту о том, что мы обнаружили. А вскоре после этого начался шторм. Он бушевал только внутри тумана, а море вокруг нашего корабля оставалось спокойным, и небо над нами ясным. Когда шторм наконец утих и завеса из тумана рассеялась, мы увидели, что наш флот уничтожен и мертвые тела наших товарищей плавают в воде моря Сагитта. Это не был обычный шторм. Его могли создать только магические королевства. И теперь эти существа предлагают нам помощь?
— Могла твоя дочь солгать, Джон Быстрый Меч? — спросил его кто-то.
— Дочь, которую я растил, была правдивой девочкой. Но женщина, в которую она выросла, сейчас больше дитя своей матери, чем мое. А феи могут обманывать, — ответил он.
— То, что нам всем угрожает опасность, — не обман, — вмешался советник Иона.
— И возможно, магические королевства не одобряли вашу попытку напасть на Теру. Тера всегда был мирной страной, — спокойно сказал король Ашерон.
— Но они скрывают свои огромные богатства, в этом нет никакого сомнения, — сказал один из Доблестных Рыцарей.
— Я был в Тере и видел там только большую зеленую равнину, — ответил Иона.
— А как же дорогие прекрасные товары, которые они нам присылают? — спросил другой Доблестный Рыцарь.
— Они производят их собственными руками в своих деревнях, — объяснил Иона. — Там нет больших мануфактур, господа, все это ремесленная работа.
— И вы видели это? — спросил еще один Доблестный Рыцарь.
— Почти все время, которое я прожил в Тере, меня держали в замке доминуса, правда, несколько раз разрешили побывать во фьордах, где расположены деревни теран и живут их ремесленники — мастера и мастерицы.
— А какой у них город? — прозвучал вопрос.
— У них нет городов, ни больших, ни даже самых маленьких. Доминус управляет Терой из своего замка.
— Как примитивно, — заметил кто-то.
— Согласен с вами, — ответил Иона.
— Как же получилось, что мы считали этот примитивный народ опасным для Хетара? — спросил один из военачальников Доблестный Рыцарей.
— Нам сказали, что их фея-домина стала намного сильнее в магии. Вы все знаете, что она очень не любит нашего императора. Возникли предположения, что она готовит Гаю Просперо новую месть, которая повредит Хетару и даже самому городу. На этот счет ходило много слухов. Наши разведчики слышали, как люди шептались на главной рыночной площади города, а император потерял разум от страха и поверил, что Тера — серьезная угроза для Хетара. Ничто из того, что говорили молодая императрица, я и моя жена, госпожа Вилия, не могло его разубедить, — объяснял Иона. — Разумный человек вспомнил бы, что теране все сотни лет, пока тайно торговали с королями Прибрежной провинции, не хотели иметь ничего общего с Хетаром. С чего бы им вдруг сейчас нападать на нас? А что касается феи, то, хотя ее и не любит Гай Просперо, она родилась в Хетаре и, насколько я знаю, никогда не проявляла ни вражды, ни злобы по отношению к своей родине. Я никогда не замечал за ней этого. — Он снова повернулся к отцу Лары: — Что скажете, Джон Быстрый Меч, вы должны знать ее лучше, чем кто-либо другой.
162 
