Глава 5

— Вам надо забыть все это.

Дуг Фортнэм бесконечно часто слышал эти слова — от преподобного, от своих друзей и соседей, даже от рабов в Каскарилла Гардене.

Особенно дамы в Кингстоне и Спаниш-Тауне все чаще высказывали озабоченность по поводу его затянувшегося траура — и при случае также по поводу его жилья, когда приезжали к нему в гости. Это они делали часто: у них были дочери, младшие сестры и кузины, которые с удовольствием вышли бы замуж за молодого наследника большой плантации. Но сам Дуг почти никогда не выезжал в свет с тех пор, как «несчастье постигло его дом», — выражение, которое дамы любили использовать для обозначения набега маронов, вероятно, потому, что эти слова казались им не такими страшными и не ставили под вопрос их собственную безопасность. Губернатор по-прежнему не принимал никаких мер, чтобы выкурить гнезда маронов в горах Блу-Маунтинс. В период с 1729 по 1734 год его там уже не раз постигала неудача. Теперь он, скорее всего, делал ставку на переговоры и пытался по возможности игнорировать такие рецидивы, как нападение на поместье Каскарилла Гардене.

— Когда вы, наконец, восстановите ваш дом? — укоризненно спросила леди Холлистер. Она заехала в гости, чтобы пригласить Дуга на весенний бал. Теперь леди, явно нервничая, сидела на одном из простых стульев, которыми он обставил свою комнату в бывшем доме для надсмотрщиков. Близость жилья рабов для нее явно была неприятной.

— Ваше... Со времени вашего... несчастья прошло уже больше года, вам пора бы постепенно забыть о нем.

Дуг попытался заставить себя улыбнуться.

— Некоторые вещи не так-то легко забыть, — пробормотал он, однако потом все же взял себя в руки. — А строительством дома я теперь действительно займусь. Я планирую новое здание, в стиле... Не английский загородный дом, а нечто больше похожее на ваш дом в Кингстоне.

Леди Холлистер просияла.

— Это хорошая идея! — радостно заявила она. Ее племянница, только что вернувшаяся на Ямайку из английского интерната, уже заявила, что ни в коем случае не будет жить в пышном каменном ящике. Сложный стиль колониальной архитектуры намного больше нравился молодой Люсиль. — Мы можем порекомендовать вам архитектора.

Дуг кивал и улыбался, предоставляя даме возможность поболтать. У него было мало интереса к строительству нового дома, но он признавал, что в дальнейшем ему придется пойти на некоторые уступки. Он не мог и дальше держаться в стороне от общества в Кингстоне, тем более что это было бы крайне неразумно и с экономической точки зрения. Каскарилла Гардене за последний год получила хорошую прибыль, однако другие плантаторы ясно дали ему понять, что они абсолютно не ценят, не понимают и не одобряют его нетрадиционную форму управления плантацией. Хозяин, который живет в едва ли более комфортных условиях, чем его рабы; плантация без надсмотрщиков, с рабами, которых хозяин освобождает от работы для посещения воскресного богослужения; рабы, которые имеют право заводить семью, после того как вместе перепрыгнут через метлу... Дуг слышал, что этот обычай распространен в Виргинии, и ввел его для своих людей. Таким образом, заключение брака становилось разгульным праздником для всего поселения рабов.

До сих пор наследнику Фортнэма эта экстравагантность прощалась. Однако время траура закончилось, и ему придется вернуться к обычному, традиционному для владельцев плантаций поведению.

Если он этого не сделает, то ему угрожает обструкция. Плантаторы не будут больше привлекать его к переговорам о ценах и на паях с ним фрахтовать корабли, чтобы отправлять товары в Англию.

Поэтому у Дуга не оставалось выбора — ему пришлось нанять в качестве надсмотрщика одного молодого шотландца. Ян МакКлауд был обедневшим дворянином с историей, напоминавшей Дугу историю давнего возлюбленного Норы Саймона Гринборо. В любом случае мистер Ян — так он заставлял рабов называть себя, причем следил за правильным произношением и не допускал никаких «баккра Ян», — был таким же мечтателем, как и Саймон. Молодой человек полностью опровергал расхожее мнение о том, что рыжеволосые люди вообще и шотландцы в частности отличаются склонностью к кипучей деятельности и вспыльчивостью. Он был скорее склонен к мечтательности и мог провести целый день, с удовольствием лежа под пальмой и читая, в то время как рабы самостоятельно организовывали свою работу проверенным способом. Ян Мак-Клауд никогда бы не пришел к мысли кого-то выпороть и слушал воскресное богослужение с увлеченностью настоящего христианина, вместо того чтобы считать присутствующих рабов по головам.

  172