182 
Он призадумался.
— Нора... Она имеет право, и королева будет настаивать на том, чтобы я на ней...
Маану устремила на него ясный твердый взгляд.
— Ты христианин, Аквази? — спросила она.
Аквази злобно посмотрел на нее.
— Конечно нет! Этот невыносимый проповедник Стивенс... Как я могу молиться его богу?
— А у тебя есть какая-нибудь другая вера? — спросила Маану. Теперь у нее было такое выражение лица, как у мальчишки-сорванца, и в этот момент она очень походила на свою сестру Мансу.
— Я когда-то украл курицу для колдуна-обеа, — признался Аквази, не вдаваясь в подробности.
— Это не считается, — ответила Маану. — Обеа... Обеа — это всего лишь немного колдовства. Зато у Нэнни... У той есть настоящая религия. Она мне про это рассказывала. У людей из племени ашанти были могучие боги.
— Ну и что? — спросил Аквази.
Маану широко улыбнулась.
— Боги наших предков разрешают великим воинам иметь много жен.
— Значит, ты передумала? — спросила Толо, усаживаясь рядом с Норой.
Она была приглашена на важную церемонию, во время которой Грэнни Нэнни, по традиции племени ашанти, должна была соединить друг с другом Аквази и Маану. Последняя, как и раньше, была особой, приближенной к королеве, и не упустила возможности организовать в свою честь праздник, в котором должен был участвовать весь Нэнни-Таун.
— Ты ведь все еще беременна, правда?
Нора неохотно кивнула и спряталась в тени кустов, под которыми нашла защиту от палящего солнца Толо. Сама же Нора скорее искала укрытие от многочисленных женских глаз. Уже несколько дней ее заставляли работать днем и ночью, днем и ночью велась подготовка к свадьбе: готовилась еда, забивался скот, жарилось и варилось мясо. У Норы не было ни минуты покоя, но, прежде всего, она ни на секунду не оставалась без присмотра. Между тем уже каждая женщина в Нэнни-Тауне знала, что рабыня Аквази беременна, что она хотела сорвать беременность, но Аквази настоял на том, чтобы она выносила этого ребенка. Однако бывшие рабыни, которые по себе знали, что делали их баккра, чтобы заставить их «размножаться», были готовы ей помочь. Конечно, люди вокруг роптали, что Аквази, несмотря на положение Норы, берет себе в жены другую женщину. Только африканки из племен, где многоженство было обычным делом, и мусульманки считали его поведение само собой разумеющимся. Но в любом случае первая жена всегда имела больше прав, чем вторая. Невозможно было себе представить, что Аквази сначала оказал честь рабыне, подняв ее до своего уровня, а потом заключил брак с женщиной, равной ему по положению. Хотя Норе такая субординация была скорее на руку: она рассматривала вынужденный брак с бывшим рабом как незаконный и надеялась, что когда-нибудь ее освободят, чтобы она могла вернуться в свой мир. Вероятность, что власти в Кингстоне смотрят на это так же, как и она, повышалась с появлением второй жены.
— Это было не мое решение, — ответила она сейчас. — Я поступила неправильно, мне нужно было выпить ваш напиток сразу же, еще у вас. А теперь они не спускают с меня глаз.
Нора со вздохом поднялась, когда одна из женщин-маронов отодвинула в сторону ветку кустов и, обнаружив там Нору, укоризненно уставилась на нее.
Толо пожала плечами.
— Воспринимай это как волю богов, — хладнокровно сказала она. — А та, другая, еще не беременна?
Она указала на Маану, которую как раз в этот момент с песнями и благословениями, вели в круглую хижину Нэнни.
Нора покачала головой.
— Пока еще нет. Они только завтра будут вместе. Но она хочет ребенка, а, судя по всему, она всегда получает то, что хочет.
Она бросила на Маану сердитый взгляд.
— Но это не обязательно сделает ее счастливой, — невозмутимо ответила Толо. — Тем более если у человека такие странные желания. Да, кстати, я сейчас нахожусь здесь по этой причине. Я из племени догонов, как и мать Маану. И она настаивает на том, чтобы свадьба была подготовлена в соответствии с нашими обычаями. Он, то есть ее муж, тоже, хотя, конечно, Нэнни пыталась отговорить его. У ашанти это не принято. Однако этот ниггер готов возродить все африканские обычаи, о которых хоть кто-нибудь помнит, — безразлично, из какой местности и из какого племени они происходят. Хотя Аквази внутри еще белее, чем ты. — С этими непонятными словами Толо встала. — Значит, я займусь своей работой, а ты молись за Маану.
Старая повитуха и знахарка исчезла в хижине Нэнни. Нора, оторопев, осталась на месте. Почему она должна молиться за Маану?
182 
