105 
— Все? Как? — спросила она, удивленно поднимая брови. Когда никто не ответил, она сказала, — Леониус был в фургоне от поляны до ресторана, где мы остановились, пока Джастин заправлялся. Он был под брезентом и сказал, что он чуть вытащил палки из двух своих сыновей. Он сказал, что этого было достаточно, чтобы они восстановились.
Деккер обменялся взглядом со своим дядей, а потом признался;
— Совет о них позаботился, как только закончили читать их мысли, Дани. Они должны были. У нас нет тюрем, а отступников, как бешеных собак. Они должны были так поступить, чтобы защитить других.
Дани не стала это комментировать, но добавила:
— Леониус сказал, что транквилизатор не действует на нем так, как на его сыновьях. Он сказал, что слишком стар и силен, и он подействовал на него лишь на несколько секунд.
— Это хорошо знать, — сказал Деккер угрюмо. — Мы должны придержать стрелы для Леониуса тогда.
Остальные мужчины кивнули в знак согласия, а затем Люциан заерзал и взглянул на Мортимера.
— Ты можешь также позвонить парням и сказать им, чтобы они начали уборку, чтобы мы могли стереть воспоминания Паркерам и отправить их домой.
— Что, если он вернется? — спросила Дани, — Он может попытаться использовать их дом как место, чтобы снова шпионить, если он подумает, что вы ушли.
— Я сомневаюсь, — сказал Люциан, но повернулся к Мортимеру. — Я поставлю пару ребят на стреме, пока мы не поймаем его, просто, чтобы быть уверенными, — сказал Мортимер, и прежде чем Деккер смог что-то сказать, он добавил: — Я также отправлю пару нашему соседу с другой стороны, чтобы быть точно уверенными, что Лео не разбил лагерь там.
Люциан кивнул в согласии, а затем направился к двери.
— Я собираюсь немного поспать. Разбуди меня, если что-нибудь случится.
— Вы оба выглядите так, как будто вам тоже нужно немного отдохнуть, — внезапно заметил Мортимер, обратив внимание на Деккера. — Если хотите идите спать, я позову вас, если телефон прибудет.
Деккер замялся, он мало спал за последние две ночи, и очень устал. Дани выглядела немного поникшей и ей, вероятно, тоже требовался отдых. Она была без сознания всю ночь, но это не то, что можно было бы назвать спокойным сном. Кивнув, он развернул Дани к двери, провожая ее.
Она не сопротивлялась, и он заметил, пока они поднялись по лестнице, что выражение ее лица было встревоженным. Это заставило его задаться вопросом, о чем она думала.
Он получил ответ, когда Дани взглянула на него, войдя в ее комнату и спросив:
— Как же неполнозубые пришли к своему существованию? Они — просто мутация бессмертных?
Деккер закрыл дверь, прежде чем ответить:
— Еdentata, как неполнозубые и как ноуфангерс, являются результатом первых экспериментов с нанос.
Она шла через комнату, но остановилась, повернувшись к нему с удивлением.
— Я думала, ты говорил, что твои бабушка и дедушка были первыми?
— Они были первыми успешными испытаниями после ввода последней партии нанос, — перебил он, отойдя от двери. — Но до этого были и неудачные испытания.
— Неудачные как? — спросила она, когда он потянул ее к кровати.
— Первая партия, используемая для испытания на людях, партия, которая произвела edentata, была протестирована на шести людях. Двое погибли, двое сошли с ума, и двое выглядели нормально и у них не проблем, до падения Атлантиды, когда переливание крови стало больше не доступно.
Дани смотрела как он садиться на разрушенную кровать спиной к стене, а затем присоединилась к нему, прежде чем неуверенно сказать:
— И Лео один из тех четырех, кто выжил?
— Его отец, Леониус Первый, — поправил Деккер. — Он был одним из двух людей, которые сошли с ума во время изменения.
— Почему он сошел с ума?
— Я не знаю, — признался он. — Я не уверен, что даже создатели нанос знали, почему две трети испытуемых, умирали или сходили с ума, но этого было достаточно, чтобы они отменили испытания и попытались улучшить нанос. Они, видимо, сделал какие-то изменение, и конечный результат получили мои бабушка и дедушка.
— Что они сделали с Леониусом и другими ноуфангерс, кто сошел с ума от неисправной первой партии?
— Они были заперты, где не могли причинить вред себе или другим.
Она медленно кивнула, но ее мысли, видимо, вернулись к тому, что он говорил раньше, и она спросила:
105 
