Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
21 
Арагорн встал.
— В путь! — крикнул он, доставая меч, который мрачно сверкнул в потемневшем зале. — К Черному Камню Горы Эрк! Я ищу Тропу Умерших! Кто готов — за мной!
Леголас и Гимли без единого слова встали и вышли за Арагорном из зала. На лугу по-прежнему ждали в седлах молча замершие Следопыты в капюшонах. Леголас и Гимли сели на коня. Арагорн вскочил на Роэрина. Халбард поднял большой рог, его голос эхом прокатился по Хельмской Теснине.
Люди из гарнизона Рогатой Башни с удивлением смотрели, как дружина Арагорна вихрем умчалась по полю, оглашая его громом копыт.
В то время как войско Феодена медленно ползло по горным тропам, Серая дружина молниеносно пересекла равнину и к полудню следующего дня уже была в Эдорасе. Здесь коням дали короткий отдых, после чего Арагорн снова тронулся в путь, чтобы к вечеру оказаться в Дунгарском Укрытии.
Эовина с радостью встретила и приняла гостей, она в жизни не видела таких могучих воинов, как дунаданы, и таких красавцев, как сыновья Элронда, но чаще всего останавливала взгляд на Арагорне. За столом она посадила его рядом по правую руку и много с ним говорила, и он рассказал о событиях, случившихся после отъезда Феодена из Эдораса, о которых она знала лишь из скупых сообщений гонцов.
У девушки заблестели глаза, когда она слушала рассказ о Битве в Теснине Хельма, о разгроме захватчиков и о том, как Король сам повел в бой своих рыцарей.
Наконец она произнесла:
— Вы устали, досточтимые гости, вас ждет отдых. Вам на скорую руку приготовлены постели, может быть, не очень удобные, но утром мы постараемся устроить вас получше.
Но Арагорн сказал:
— Не беспокойся о нас, госпожа. Нам довольно того, что мы проведем ночь под кровом и утром получим еду. Ибо неотложное дело гонит меня в путь. С первым лучом утра мы двинемся дальше.
Эовина улыбнулась ему и сказала:
— Очень любезно с твоей стороны, что ты проехал столько миль в сторону от дороги всего лишь ради того, чтобы потешить бедную изгнанницу Эовину новостями.
— Нет на земле мужа, который не счел бы за счастье такой труд, — ответил Арагорн, — но ради одного этого я бы сюда не ехал. Мой путь лежит через Дунгарское Ущелье.
Видно было, что ответ ей не понравился. И она сказала:
— В таком случае, мой господин, ты ошибаешься. Из этих земель нет дорог ни на восток, ни на юг. Тебе придется вернуться тем путем, которым ты пришел.
— Нет, я не ошибаюсь. Я знаю эту землю, ибо ходил по ней раньше, чем родилась ты, чтобы ее украсить. Есть из этой долины дорога, и ее я выбрал. Утром вступлю на Тропу Умерших.
Эовина сильно побледнела и смотрела на него, как громом пораженная. Она долго молчала, и молчали все вокруг.
— Ты ищешь смерти, Арагорн?— спросила она, когда голос к ней вернулся. — Ибо больше ничего нельзя найти на той Тропе. Умершие не пускают к себе никого из живущих.
— Меня они пропустят, — сказал Арагорн. — Во всяком случае, я должен рискнуть. У меня сейчас нет другого пути.
— Но это безумие! — воскликнула она. — С тобой славные и мужественные рыцари, ты должен вести их не в тень смерти, а на поле битвы, где они нужны! Молю тебя, останься. Езжай на войну вместе с моим братом. Твое присутствие укрепит наши сердца и придаст надежду.
— Я не безумен, — ответил Арагорн. — Ибо вступаю на путь, который мне предназначен. Те, кто идет со мной, решились на это по своей воле. Если захотят, они могут остаться здесь и потом воевать вместе с рохирримами. Тогда я пойду один, ибо в этом сейчас мой долг.
Они кончали ужин в молчании, хотя Эовина не сводила глаз с Арагорна. Видно было, что она в волнении и растеряна. Наконец все встали из-за стола, низко поклонились хозяйке, поблагодарили за гостеприимство и разошлись на отдых.
Когда Арагорн шел к палатке, где должен был спать вместе с Леголасом и Гимли, он вдруг услышал голос Эовины. Девушка бежала за ним, окликая его по имени. Арагорн обернулся и увидел словно нежный свет, ибо она была в белом наряде; но глаза ее горели огнем.
— Арагорн, зачем ты идешь дорогой смерти?— спросила она.
—Я должен, — ответил он. — Сейчас в этом — моя единственная надежда чего-нибудь добиться в войне с Сауроном. Сам я не выбираю опасных дорог, Эовина. Если бы я мог идти туда, где осталось мое сердце, я бы пошел далеко на север и жил бы в прекрасной долине, которая называется Райвендел.
С минуту Эовина молчала, будто пытаясь разгадать, что означали эти слова. Потом вдруг положила руку ему на плечо.
21 
