Особенно,... 
72 
К полуночи надежда все-таки появилась. Опытные моряки из Этира, глядя на юг, уловили перемену погоды, и удалось поймать ветер в паруса. Корабли поплыли быстрее еще ночью, а на рассвете их форштевни уже совсем быстро разрезали пенную воду. Дальше вы все знаете: в третий час утра мы при попутном ветре и солнечной погоде приплыли в гавань Арлонд, развернули знамя и бросились в битву. Это был великий день и великий час, что бы ни случилось в будущем.
— Что бы ни случилось, такие подвиги не затмеваются другими,— сказал Леголас.— Пройти по Тропе Умерших — уже великий подвиг, и будет им, даже если в Гондоре не станет певцов, чтобы воспеть его в грядущие дни.
— Может случиться и так,— сказал Гимли.— У Арагорна и Гэндальфа лица озабоченные. Я бы очень хотел узнать, что они там решают в шатре на поле. Я согласен с Мерриадоком и тоже хочу, чтобы война этой нашей победой закончилась. Но если остались еще дела, то приму участие, не посрамлю Подгорное племя из Эребора.
— И я не уроню чести Лесного племени и докажу свою любовь к Повелителю Страны Белого Древа, — добавил Леголас.
Друзья замолчали и долго сидели на высокой стене, каждый со своими мыслями. А военачальники тем временем держали совет.
Расставшись с Гимли и Леголасом, князь Имрахил тут же послал за Эомером и вместе с ним вышел из города, спеша к шатру Арагорна, поставленному в поле недалеко от того места, где пал Король Феоден. Кроме Арагорна и Гэндальфа там были сыновья Элронда, тоже приглашенные на совет.
— Друзья, я хочу, чтобы вы узнали слова Наместника Гондора, сказанные перед кончиной,— начал Гэндальф.— Слушайте: «Ненадолго, может быть, на один день ты станешь победителем на поле битвы! Но мощь, которая разрослась вокруг Черной Башни, такими победами не сокрушить». Я не призываю вас предаться отчаянию по его примеру, но давайте рассудим, какая правда заключена в этих словах.
Кристаллы Ясновидения не лгут, даже Властелин Барад-Дура не может заставить их показать то, чего нет. Он только может подсунуть более слабому то, что выберет сам, или внушить ему ошибочное понимание того, что показывает Палантир. Безусловно, Денэтор видел огромные силы, подготовленные против него в Мордоре, и это обманом не было. Там силы есть, и они растут. Нам же сил едва хватило, чтобы отбить первое серьезное нападение. Второе будет страшнее.
В этой битве, как справедливо сказал Денэтор, на окончательную победу с помощью оружия у нас надежды нет. Нам не удастся победить ни в открытом бою за Рекой, где мы встретимся с сокрушительным преимуществом Врага, ни сидя в городе и выдерживая одну осаду за другой. Выбирать мы можем только из двух зол. Осторожность требовала бы укрепить оборону и ждать нового нападения. Так мы продлили бы время, отпущенное нам для жизни.
— Значит, ты советуешь нам запереться в Минас Тирите, или в Дол Эмросе, или в Дунгарском Укрытии и сидеть там, как дети сидят в замке из песка, когда приближается волна прилива? — спросил Имрахил.
— В этом не было бы ничего нового,— ответил маг.— При Денэторе вы все время почти только это и делали. Я этого не советую. Я сказал: требовала бы осторожность. Но к осторожности не призываю. Я утверждаю, что одержать победу в открытом бою нам не удастся. Я надеюсь на победу, но победить рассчитываю не силой оружия. Ибо главная причина военных действий Мордора — Кольцо Всевластья, основа силы Барад-Дура, надежда Саурона.
Все вы теперь достаточно осведомлены, чтобы ясно представить себе наше положение и положение Саурона. Если он раздобудет Кольцо, нас никакое мужество не спасет. Победа Саурона тогда будет скорой и такой полной, что его триумф продлится до конца света. Если Кольцо будет уничтожено, то Саурон падет, причем так низко, что вряд ли когда-нибудь встанет. Он тогда потеряет главную часть своей силы, большую часть самого себя, то, с чего начинал; а все, что было сделано с помощью Кольца, развалится и рассыплется в прах. Враг будет навсегда искалечен; превратится в жалкого духа зла, который сам себя сожрет во мраке, ибо не сможет уже ни вырасти, ни принять обличье. Тогда мир избавится от великого зла.
Могут, конечно, появиться другие злые силы, ибо сам Саурон — лишь посланец и исполнитель. Но мы не управляем всеми течениями и волнами, которые катятся через мир. Мы должны сделать все, что в нашей власти, для того времени, в котором живем. Наше дело — вырвать корни зла в тех полях, которые нам известны, чтобы передать наследникам чистую землю, готовую к севу. Какая у них будет погода — не нам решать. Саурон все прекрасно знает. Знает и то, что Сокровище, которое когда-то потерял, найдено. Не знает только, где оно. Во всяком случае, мы надеемся, что пока он этого не знает. Значит, его мучают сомнения. Если бы Кольцо было у нас, среди нас нашлись бы сильные, чтобы им воспользоваться. Это тоже известно Саурону. Я не ошибаюсь, Арагорн, догадываясь, что ты показался ему в Кристалле Ортханка?
72 
