Особенно,... 
136 
— Мне не пристало обсуждать личные дела Бланш, сэр Рекс, — сказала она.
Он взглянул ей в глаза и заявил:
— Вы мне никогда не нравились, леди Уэверли. Но сегодня мое отношение к вам изменилось. Вы верный друг. Извините меня за мое прежнее мнение о вас.
Бесс покачала головой и ответила:
— Я всегда чувствовала, что вы считаете меня недостаточно хорошей для Бланш. И я действительно плохая компания для нее. Бланш добрая и великодушная, а я легкомысленная эгоистка. — Она пожала плечами. — Но я люблю ее и всегда буду любить. — Она мрачно улыбнулась. — Бланш вернулась в таком состоянии из Лендс‑Энда. Там произошло что‑то, что причинило ей огромное страдание и сделало ее слишком чувствительной — на ее беду. Не могли бы вы сказать мне, что это могло быть?
Сэр Рекс пронзил ее взглядом:
— Я чувствую: вы знаете, что там произошло. Но я тоже не желаю обсуждать личные дела Бланш и не стану говорить о них даже с вами.
Бесс не ожидала, что он поведет себя так благородно. Несмотря на свой нелюдимый нрав, сэр Рекс был достойным человеком. И в конечном счете разве важно, из‑за чего именно Бланш оказалась на границе безумия?
Бесс пристально посмотрела на сэра Рекса. Он предпочитает деревню городу. Он любит уединение и очень озабочен судьбой Бланш. А Бланш сейчас как раз нужно пожить в уединении.
Она улыбнулась и сказала:
— Сэр Рекс, Бланш считала, что встретиться с вами снова было бы для нее неблагоразумно. Я была согласна с ней и потому сегодня просила вас уйти. Но я рада, что вы меня не послушались. Я думаю, вам следует знать, что эти мигрени случаются у нее постоянно. Если желаете знать, они происходят каждый день.
На его лице отразились смятение и горе.
— Каждый день, — повторил он.
Потом его глаза сузились, и он сказал:
— Она считает, что я каким‑то образом стал причиной этих так называемых мигреней? Не говорите мне, что это так!
Бесс помедлила, не зная, что ответить, и наконец сказала:
— Я думаю, уезжая из Лендс‑Энда, она верила, что эти мигрени прекратятся.
Его глаза широко раскрылись, темные брови поднялись вверх.
— Она упрекала меня?! — воскликнул он.
— Я не сказала ничего подобного. Я даже не думаю, что это так. Но в Лендс‑Энде случилось очень многое. Разве нет, сэр Рекс? Все это действительно началось в вашем доме.
Сэр Рекс расправил свои широкие плечи.
— Да, там произошло очень много событий. Однако нервы Бланш были слишком напряжены еще с тех пор, как ее отец заболел и внезапно скончался.
Бесс подумала, что он сказал правду.
— Теперь Бланш заперлась в своем доме и ни с кем не видится, если не считать приемы по четвергам. Как она может так жить — прячется ото всех, и все общество с нетерпением ждет, когда она выйдет из затвора, потому что хочет увидеть ее гибель? Сплетники набросились на нее как бешеные. Куда я ни прихожу, везде смеются над ней.
— Наплевать мне на сплетни! Я волнуюсь за нее! — с жаром ответил сэр Рекс. — И для вас тоже главное — она. Показалась она врачу?
— Нет, она не хочет.
— Почему?
— Я думаю, боится диагноза.
Он какое‑то время пристально смотрел на Бесс, стараясь усвоить умом то, что услышал.
— Вы сегодня пришли сюда, чтобы поговорить о ее свадьбе, верно? — напрямую спросила Бесс. Ее сердце забилось чаще, словно речь шла о ее собственном будущем.
Сэр Рекс застыл на месте.
— Она не может выйти за Дэшвуда, — заявил он потом и пристально взглянул на Бесс.
Она не опустила перед ним глаза и ответила:
— Бланш выбрала его.
— Он самый худший из сплетников.
— Он тоже распускает о ней слухи? — ошеломленно спросила Бесс.
Сэр Рекс наклонился к ней и сказал:
— Я слышал, как он говорил своим друзьям, что сумасшедшая женщина не имеет никаких прав на имущество. Я думаю, он законным путем отстранит ее от управления состоянием Херрингтона, как только станет ее мужем.
Бесс отвернулась от своего собеседника, стараясь справиться с потрясением и ужасом. Потом она опять повернулась к нему лицом.
— Если Дэшвуд действительно задумал такую подлость, то вы правы и надо любой ценой предотвратить эту свадьбу.
— Я рад, что хотя бы один раз наши точки зрения совпали, — хмуро сказал он. Потом он сделал шаг в сторону и посмотрел за дверь — на лестницу. — Я хочу снова поговорить с Бланш, когда ей станет лучше.
136 
