Особенно,... 
28 
— Не ты ли говорил, что я некрасива? — упрямо произнесла она.
— Мне не нравилось, что ты всегда ходишь в черном, я думаю, тебе подошли бы другие цвета. Я имел в виду одежду. Сама по себе ты прекраснее всех девушек, каких мне доводилось видеть.
— Ты прав: у меня ничего нет, а ты из богатой семьи.
Дино рассмеялся.
— Из богатой семьи?! Все наше богатство сосредоточено на этой земле; стоит нам ее покинуть, и мы станем бедняками.
— Ты собираешься уехать из Лонтано?
Его взгляд стал серьезным.
— Время покажет. Если родители будут против наших отношений, я вполне способен на это.
Орнелла онемела от неожиданности и возмущения. Каких еще отношений? Дино говорит о том, чтобы уехать с ней?! Он все решил, решил без ее участия? Орнелла понимала: он чувствует ее смятение, видит, что она растеряна, обезоружена, польщена. В их отношения помимо ее воли проникло нечто тайное, непозволительное, неодолимое. Каким-то непостижимым образом слова Дино мигом уничтожили то, что годами возводилось в ее душе, и это значило, что все, чем она жила до сих пор, было ненастоящим, фальшивым, внушенным другими людьми.
Неожиданная яркая вспышка чувств, озарившая и действительность, и ее душу, превратила Орнеллу в другого человека: она будто только что родилась на свет.
Пока она размышляла, что предпринять, как вновь обрести почву под ногами, Дино обнял ее и прикоснулся губами к ее губам. Орнелла задохнулась и… оцепенела. Она никогда не была так близко к мужчине, ни разу в жизни не ощущала ничего столь сокровенного и… прекрасного.
Незримый тугой узел, завязанный глубоко внутри, внезапно ослаб; между ними словно протянулась невидимая, но осязаемая нить. Сладостное потрясение, трепет, невольный испуг двух людей слились воедино. Они словно долго бежали от чего-то, а потом вдруг обрели мгновенный покой. То было волшебное прикосновение к истине, мечта, соединенная с реальностью, глубинная суть, доселе придавленная глупыми и жестокими предрассудками. Это была любовь.
Дино целовал Орнеллу, и она отвечала на его поцелуи. Потом он осторожно прикоснулся губами к ее шее, и Орнеллу обожгло пламя доселе неведомых ощущений, пронзивших тело от головы до пальцев ног. Она желала большего, она желала его всего, и с трудом нашла в себе силы оттолкнуть Дино, потому что ей стало невыносимо стыдно и страшно.
Они вернулись в реальность, в ослепительную, нестерпимую, полную противоречий реальность, в которой отныне ничего не могло стать прежним.
— Ты подумаешь, правда? — спросил Дино, когда они вышли на дорогу.
Их пальцы все еще были сплетены; юноша смотрел на девушку сияющим, гордым взглядом. Орнелла повела плечом и внезапно ощутила тяжесть ружья, о котором совсем позабыла.
— Подумаю, — сказала она, прекрасно понимая, что уже дала ему ответ, дала поцелуем, взглядом, откликом пораженного непонятной сладостью тела, трепетом предательского сердца, которое не слушалось разума.
— Давай встретимся завтра на том же месте?
— Хорошо. — Орнелла протянула ему мешочек. — Здесь пули. Ты ведь идешь в маки?
— Да, — ответил Дино и нахмурился. — Наверное, будет лучше, если я провожу тебя домой?
В его голосе и манере держаться проскальзывало намерение взять на себя ответственность за ее безопасность и судьбу. Однако Орнелла не хотела, чтобы их видели вместе.
— Нет. Я сама доберусь. А ты позаботься о теле того человека, которого подстрелил.
— Да, я скажу нашим. Мы вернемся за ним.
Когда он наконец отпустил ее руку, Орнелла пошла по дороге, не чуя под собой ног. Она обнималась и целовалась с Дино из рода Гальяни, Гальяни, привыкших всегда одерживать победу!
Внезапно на память пришли слова матери: «Гальяни известно много способов подчинять себе людей». Странно, но о таком Орнелла даже не догадывалась!
Потом она вспомнила старую корсиканскую песню, песню, в которой были слова: «Моя пуля найдет твое сердце!».
Она не могла балансировать на грани между черным и белым, надо было выбирать что-то одно.
Орнелла остановилась, обернулась и крикнула:
— Дино!
Он тоже повернулся, помахал рукой и улыбнулся.
— Что?
— Я не буду думать, я отвечу сейчас.
С этими словами Орнелла сняла с плеча заряженное ружье, направила его на Дино и выстрелила.
Гулкое эхо понеслось по горам, над деревьями пронеслась стайка вспугнутых птиц. Мгновение Дино стоял, глядя на Орнеллу изумленным, непонимающим взглядом, а потом беззвучно рухнул на землю.
28 
