53 
Он даже не знал, почему так завелся. Помнил только, что последние две недели жил в напряжении. Вернее, жил в напряжении с того дня, когда осознал, что любит ее. Это было ударом. Тяжелым. Но все же он продолжал жить, делая вид, что все прекрасно. Но тут гости начали его поздравлять с талантами Дайны и говорить, что собираются нанять ее на будущие вечеринки. Он наблюдал за ней, смеющейся, счастливой, общавшейся с людьми, и внутренний голос упрямо шептал, что она просто его использует. Что она ничем не отличается от тех женщин, которые пытались использовать его в прошлом.
Вскочив с дивана, он пошел и сварил кофе. Но не переставал думать о Дайне. Об ее улыбке, когда он оттащил от нее Балласа. И как эта улыбка умерла. Из-за Коннора. Боже… что с ним творится? Он спас жену от подонка и тут же набросился на нее.
– Кто так поступает?!
– Как именно?
Коннор не попытался заглушить стон, когда смотрел на стоявшего в дверях Колта. Сегодня никто не посчитает, что они похожи. Колт явно хорошо выспался, побрился и не остался в одежде, которую надевал вчера. Кроме того, его жизнь не пошла ко всем чертям…
– Что ты наделал?
– Чего я только не наделал? – ответил Коннор, глядя, как густая черная жидкость слишком медленно капает в кофейник.
– Серьезно, Кон. Я вчера видел тебя на вечеринке. Ты был так взведен… я боялся, что вот-вот полетят искры.
– Знаю.
– Поэтому я повторяю: что ты сделал?
– Очевидно, разыграл полного идиота, – неохотно пробормотал он.
– Да, я так и полагал, тем более что Пенни сегодня утром говорила с Дайной.
Он резко вскинул голову:
– Она в порядке?
– А есть причина, по которой она не должна быть в порядке?
«Причин много», – подумал он. На некоторые темы он не собирается разговаривать, даже с братом.
– Оставь меня в покое, договорились?
– Конечно! В покое? Или огреть тебя по тупой голове?
– Очень смешно, – пробормотал Кон. – Но я не в настроении веселиться. Кофе готов.
Он схватил кофейник, налил чашку и сделал первый, нерешительный, но блаженный глоток. Но тепло и кофеин не помогли. В груди по-прежнему разверзлась черная пропасть. Теперь он еще острее это сознавал.
– Какого черта произошло?
– Сам не знаю, – вырвалось у Кона. Черт, он перебирал это в памяти всю ночь и все же не мог понять, почему сорвался. Покачивая головой, он снова глотнул кофе, прежде чем спросить: – Пенни говорила с Дайной. Как она?
– Ранена. Сбита с толку. Зла.
Он вытер лицо ладонью и выдохнул:
– Еще бы! Почему бы ей не быть такой?
– В чем дело, Коннор?
– Не знаю.
Коннор вернулся в свой офис. Колт пошел за ним. Коннор упал на диван и оперся локтями о колени:
– Что-то копилось во мне несколько дней. Может, недель. Прошлой ночью… не знаю. Я просто взорвался. – Он взглянул на брата: – Я люблю ее.
– Вот это новость, – насмешливо ухмыльнулся Колт.
Коннор нахмурился:
– Для меня это оказалось новостью. И не слишком счастливой.
Он откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза:
– Я не хотел любить ее. Слишком рискованно. Поэтому… не знаю… может быть, искал причины оставаться равнодушным.
– Почему?
– Это ты меня спрашиваешь? – вскинулся Коннор. – Как ты отреагировал, узнав, что Пенни лгала тебе? Что родила от тебя детей и не позаботилась сказать об этом?
Колту явно стало не по себе:
– Это другая ситуация.
– Вовсе нет. У меня оказалось трое детей, о которых я не знал. – Коннор со стуком поставил чашку на низкий столик и встал: – Джеки, мой лучший друг, лгала мне и исчезла из моей жизни, чтобы скрыть ложь! Она использовала меня! Если она могла так поступить, почему не Дайна?
– Так ты судишь всех по Джеки?
– Не только по ней.
Коннор принялся метаться по комнате, охваченный новым приступом гнева. Твердя себе, что вовсе не ошибался вчера.
– Сколько женщин пыталось запустить в нас когти? Ради денег? Ради нашего имени? Ради того, что мы можем сделать для них? Черт, забыл, с какой скоростью бежал от Пенни? Разве не твоя женитьба длилась ровно двадцать четыре часа, прежде чем ты сбежал? – Коннор ткнул пальцем в брата: – Сам говорил, что даже тогда любил Пенни, но не верил этому. Не верил ей. Вот и сбежал.
– Это не про меня, – мрачно бросил Колт.
– Конечно, про тебя. Мы близнецы. Почему так сложно увидеть: я делаю то же самое, что и ты.
– Совершенно верно.
Колт подошел к нему и остановился:
– Почему ТЫ этого не видишь? Черт возьми, почему не учишься на моих ошибках? Ты идешь по моему пути, а ведь я ошибался. Если я точно помню, это ты называл меня из-за этого идиотом.
53 
