Последние отзывы

  55  

Он продолжал твердить себе, что она слишком упряма, слишком боится уступить хоть на дюйм, уйти от спора. Но вспомнил выражение ее лица вчера ночью. Прикосновение ее руки к щеке и сожаление в глазах, когда он бросил ее же признание любви ей в лицо.

Коннор ударил ладонью по рулю. Если она ушла, он последует за ней и так или иначе все уладит. Если она ушла, найдет ее в бунгало. Он знал, что она сохранила старый дом. Куда еще ей бежать?

Уладить. Как он это уладит? Сможет ли забыть о годах недоверия и самозащиты и позволить себе довериться женщине? Но если не сможет, готов ли потерять Дайну?

Нет. Этого не будет. При одной мысли о том, что больше он никогда ее не увидит, дыхание замирало в груди. Что там сказал Колт? Что знал: Пенни одна такая в его жизни.

А для Коннора такой женщиной стала Дайна. Одна на миллион, в существование которой он не верил. И был слишком глуп, чтобы оценить по достоинству, пока не стало слишком поздно. Несмотря на слова брата, Коннор достаточно умен, чтобы знать: ответ есть. Нужно только его найти.

Он остановил машину у дома и побежал к двери. Взлетел по лестнице. Шаги громом отдавались в тихом доме.

Чересчур тихом… Не слышно визга и смеха малышей, не чувствуется запаха яичницы и кофе.

Дом, как Коннор, чувствовал себя брошенным.

Он прошел по коридору, свернул к детской и замер. Красивая комната была пуста.

Он вынудил себя переступить порог и оглядеться. Словно ожидал, что тройняшки и Дайна прячутся за мебелью. Никого.

Он оглядел комнату. Рейф превзошел себя. Огромное помещение с эркером, перильцами для детей, стойками и даже ванной, меньше обычной. Три белых одинаковых колыбельки, которые станут дневными кроватками, когда дети подрастут, и книжные полки, заполненные детскими книгами и игрушками. Шкафчики с одеждой. Мягкие ковры на полах. На стенах репродукции из детских сказок и фотографии родных.

Сам не сознавая, что делает, Коннор подошел к фото Джеки и Елены. Встретил взгляд старого друга и вдруг ощутил, как улегся гнев. Она ранила его. Лгала. Но благодаря ей и Елене, у него теперь есть тройняшки. И до вчерашней ночи была Дайна.

Главное теперь – вернуть ее.

Он выскочил из комнаты, сбежал вниз и остановился, наткнувшись на домоправительницу.

– Луиза! Когда они уехали?

Та нахмурилась, сложила руки на груди и постучала по полу носком старомодной черной туфли.

– До завтрака! – всхлипнула она. – Они плакали. ВСЕ!

Он увидел, что в глазах Луизы тоже блестят слезы, но решил не обращать внимания на угрызения совести и проглотил боль.

– Я их верну, – пообещал он, направляясь к выходу.

– Да уж, поторопитесь! – крикнула она вслед.

От удивления он остановился и обернулся. Она явно была в нем разочарована!

– Пока они не приедут домой, я бастую. Можете сами готовить и убирать, Коннор Кинг.

– Вы не можете бастовать! – возразил он.

– Вот увидите, – коротко ответила она и, развернувшись, зашагала к кухне.

Да… похоже, ему придется уладить немало всего.

У Дайны кончились слезы.

Прошлую ночь она не спала, а сегодня почти все время успокаивала тройняшек, слишком маленьких, чтобы понять, куда делся папочка. Слава богу, они также слишком малы, чтобы понять, какой он осел.

– Ты знаешь, что можешь оставаться здесь сколько угодно.

– Спасибо, бабушка, – вздохнула Дайна, подобрав под себя ноги. – Но завтра же начну искать дом для нас.

Бедные дети! Будем надеяться, они быстро привык нут к отсутствию Коннора…

– Ты не вернешься в бунгало?

– Дом слишком мал для четверых.

И там слишком много воспоминаний. Коннор проводил там чересчур много времени. Она будет видеть его в каждой комнате. Ее будут преследовать картины того, что было бы, не окажись он так глуп.

– Ну, если тебя заботят только размеры, может, стоит вернуться в дом, который ты покинула сегодня утром.

Дайна вскинула удивленные глаза на бабушку:

– Как я могу туда вернуться? После всего, что Коннор сказал мне… нет, там мне не место. Больше я не приду туда. И он тоже не хочет меня.

– Внучка, ты его любишь.

– Я его забуду.

Лет через сорок – пятьдесят.

– И он тебя любит.

Дайна горько усмехнулась:

– У меня есть глаза. И в день твоей свадьбы я видела влюбленного мужчину.

– Ошибаешься.

Она хотела, чтобы бабушка была права, но если она права, как мог Коннор сказать все это?

– Я никогда не ошибаюсь, внучка, – тепло улыбнулась старушка. – Тебе давно следует это знать.

  55