Последние отзывы

  70  

— Вы потеряли рассудок, мадам? — Он шагнул к ней, не дождавшись ответа. — Вы не можете просто?..

Франческа стремительно обернулась и поцеловала его. Привстав на цыпочки, одной рукой обняв его за плечи, прижавшись губами к его губам. Она почувствовала, как он вздрогнул от неожиданности, и, ощутив его попытку отстраниться, накрыла ладонью его скулу и щеку, прижимая лицо к своему лицу. Если она и оказывала на него давление, то совсем чуть-чуть. Губы его были твердыми и теплыми. Первое ощущение было странным — словно целуешь статую, и это царапнуло ее гордость. Унизительно целовать мужчину, который тебя не хочет. Но затем он хрипло простонал, и это был сигнал капитуляции. И еще через долю секунды она уже чувствовала, как он обнимает ее и целует. Он сам целовал ее. Она вцепилась в его плечо, когда он прижал ее к себе. Он изменил наклон головы и приоткрыл губы. Он повелевал и молил о ласке — и все в одном поцелуе. Это был поцелуй страждущего — мужчины, который долго отказывал себе в плотских радостях, и все, что она могла, — это держаться за него, не отпускать. Ей было хорошо, поразительно, пугающе хорошо.

Она почувствовала, как напряглись его предплечья, и вдруг он приподнял ее над полом и, закружив, прижал спиной к стене. Освободившись от необходимости удерживать ее, Эдвард скользнул ладонями по ее телу так, словно был его хозяином и хотел, чтобы и у нее не осталось в том никаких сомнений. Франческа вздрогнула, когда ладонь его накрыла ее грудь и большой палец царапнул сосок. Она выгнула спину, вжимаясь бедрами в его бедра. Чтобы не упасть, она схватилась за лацканы его сюртука. Он давил на нее своим весом, вжимал в стену, при этом давая ей весьма живое представление о размерах его эрекции. То, что упиралось ей в живот, твердело и увеличивалось с каждой секундой.

О Боже! Он ее хотел. Это желание, возможно, было лишь порождением его гнева и стечения обстоятельств, но ему удалось смести последние рубежи ее обороны. В ней не осталось ни следа притворства. Она поцеловала его, чтобы остановить поток его слов, она знала и так, что вела себя глупо. Но она также поцеловала его для того, чтобы узнать наконец, каким будет их поцелуй. Безумное, дикое желание, и Франческа искренне стремилась его подавить, пока наконец не пришла к компромиссу с собой. Эта потребность была сродни чесотке — она верила, что, раз «почесав» зудящее место, она успокоится. И эта потребность уже никогда не возникнет. Но случилось непредвиденное. Лорд Эдвард ответил на ее поцелуй. Он целовал ее так, как никто и никогда в жизни ее не целовал, и теперь она боялась, что этот безумный «зуд» не пройдет у нее никогда.

Рука его покинула ее грудь и скользнула к животу. Она чувствовала обжигающие прикосновения даже сквозь ткань платья и корсета. Потом его длинные пальцы легли на поясницу, и он прижал ее к себе еще крепче. У Франчески было такое чувство, что она вливается в него, что тела их сплавились бы в одно, если бы им не мешала эта дурацкая одежда. И она не находила в этом ничего предосудительного. Как может быть что-то плохое и недостойное в том, от чего делается так хорошо? Она вжималась в него, отвечая на его поцелуи самозабвенно и дерзко, давая волю всем тем чувствам и побуждениям, которые так долго держала в узде.

Внезапно застонав, лорд Эдвард оторвался от ее губ и высвободился из объятий. Франческа едва не сползла по стене на пол — колени подгибались, и ноги отказывались ее держать. Глаза она упорно держала закрытыми и даже умудрилась отвернуть голову. Реальность накатила на нее, вернее, окатила ушатом холодной воды. Франческа вдруг вспомнила, что всего несколько дней назад он был помолвлен с другой женщиной, с женщиной, которую он, предположительно, очень любил, и теперь у нее возникло ужасное чувство, что именно поэтому он ее сейчас оттолкнул. Она сама во всем виновата — ей не надо было с ним флиртовать и допускать в отношении него столь опасные мысли. Она вела себя как распутница, зачем она только решилась его поцеловать!

— Я прошу прощения, — сказал Эдвард низким, хриплым голосом, совсем непохожим на его обычный голос.

— Не нужно извиняться, — прошептала Франческа.

— Этого больше не повторится.

Она молча покачала головой. Она слишком многого требовала от жизни, если надеялась, что нечто столь сказочно прекрасное случится с ней еще раз.

Наступило долгое молчание.

— Этого ни в коем случае больше никогда не произойдет, — сказал Эдвард, будто первого раза было недостаточно.

  70