22 
– Потому что до этого у меня только один раз был секс! Год назад. И это была катастрофа, понятно? Что ты еще хочешь знать?
Аристон почувствовал примитивное удовлетворение. Вот теперь все сложилось. Ее тихое удивление, когда они занимались любовью, и стоны, и крик, когда она достигла оргазма. Все говорило о том, что она получила такое наслаждение впервые. Но если она лгала? Если это были просто уловки актрисы, хорошо усвоившей свою роль? Его губы скривились. Конечно, он мог потребовать генетический тест – если не сейчас, то когда ребенок родится.
С другой стороны, несмотря на отсутствие образования, Кайли далеко не глупа. Наверняка она понимала, чем бы для нее это кончилось, узнай он об обмане.
Аристон еще раз обвел взглядом обшарпанную комнату, пытаясь привести мысли в порядок. Отцовство никогда не было его целью. Он не верил в любовь, не доверял женщинам и рьяно охранял свое личное пространство, что полностью исключало доверительные отношения. Он полагал, что это задача Павлоса – обеспечить империю Кавакосов необходимыми наследниками.
Но теперь ситуация изменилась. Если Кайли не лгала, тогда он хотел быть частью этого. И не малой. Его сердце сжалось. Как же иначе? Разве он мог отказаться поставить свою печать на собственную плоть и кровь?
Аристон посмотрел в усталое лицо Кайли. Незапланированный ребенок от мужчины, которого она ненавидела, и полное отсутствие денег. Ситуация безвыходная. Так почему не предложить ей вариант, который устроил бы обоих?
– И когда ты собиралась сообщить мне эту… новость? – спросил он. – Или ты вообще не собиралась?
– Разумеется, собиралась, – ответила Кайли голосом человека, смирившегося со своей участью. – Я просто… ждала подходящего момента. Только этот момент все никак не наступал.
Аристон нахмурился:
– Ладно. Почему бы тебе не сесть… хотя бы в это кресло? Нам нужно серьезно поговорить.
Кайли покорно опустилась в потертое кресло и посмотрела на него.
Аристон кивнул и, засунув руки в карманы, принялся вышагивать по комнате.
– Я не представляю, что ты хотела бы стать матерью, – начал он.
Она пожала плечами:
– Нет. Пока – нет.
– В таком случае как смотришь на то, чтобы я освободил тебя от этого бремени?
Кеайли инстинктивно обхватила себя руками:
– Если ты предлагаешь…
– Что я предлагаю, – перебил он ее, – так это то, что ты переедешь из этого мини-ада в шикарную квартиру. Что за твоей беременностью будут наблюдать самые лучшие врачи. А после того, как ребенок родится…
– И что случится после? – Ее голос опустился до шепота, словно она вдруг догадалась, что он собирается сказать.
– Ты оставишь его. – Аристон холодно улыбнулся. – Или, вернее, отдашь его мне.
Наступила тишина.
– Ты не мог бы… не мог бы повторить еще раз? – наконец попросила она. – Чтобы я была уверена, что правильно тебя поняла.
– Я буду растить ребенка. А ты… Ты можешь назвать свою цену.
Оттолкнувшись от кресла, Кайли резко вскочила. В какой-то момент Аристон подумал, что она бросится на него с кулаками, и какая-то его часть хотела этого.
Потому что женщину, которая боролась, он мог подчинить самыми разными способами. Например, поцеловав ее.
Но она остановилась. Руки на бедрах, дыхание быстрое и частое.
– Так ты предлагаешь купить моего ребенка?
– Не надо устраивать сцену, Кайли. Считай это обменом. Самым разумным решением в данной ситуации.
– Ты сошел с ума!
– Я даю тебе возможность начать новую жизнь.
– Без ребенка?
– Ребенок свяжет тебя по рукам и ногам. Я же могу дать ему все, что нужно, – сказал Аристон, обводя комнату выразительным взглядом. – То, чего ты сделать не сможешь.
– Ну, в этом ты ошибаешься. Ты можешь иметь самолеты, дома, яхты – все, что ценится в твоем мире, но там, где у людей сердце, у тебя огромная дыра. Ты бездушный подлец, который может забрать ребенка у матери, но не способен дать ему самое необходимое.
– Чего же я не могу ему дать?
– Любви!
Аристон любил брата, но у него были свои представления о любви – без излишних эксцессов и шумной демонстрации чувств.
Но он понимал – объяснять это Кайли бесполезно. Она всеми силами будет бороться за ребенка, и это существенно усложнит дело.
Их взгляды встретились.
– Итак, – произнес Аристон, – ты не хочешь отказываться от ребенка, и я тоже. А это означает, что у нас есть только один выход – брак.
На ее лице отразился ужас.
22 
