39 
– Пожалуйста, скажи шейху, что я перезвоню ему, – твердо сказал он. – Но сейчас мне нужно ответить на другой звонок, и позаботься, чтобы меня никто не беспокоил.
Он открыл свой мобильник и нажал кнопку соединения.
– Алло.
На линии молчали, не было слышно даже дыхания.
– Аристон, – произнес наконец мягкий голос, который заставил его сердце сжаться от странной боли. – Ты так долго не отвечал, и я решила, что ты вообще не ответишь.
Злость, которую он чувствовал, когда Кайли бросала ему в лицо обвинения, а потом, собрав вещи, ушла, все еще не оставила его.
– Я слушаю тебя, – холодно сказал он.
Ее тон мгновенно изменился, и извинение, на которое он надеялся, так и не прозвучало.
– Врач записал меня на дополнительное ультразвуковое обследование. – Ее голос был теперь так же холоден, как и его. – И я подумала, что, возможно, ты тоже захочешь пойти. Правда, это будет завтра, и ты можешь не успеть освободить время…
– Поэтому ты и оставила это на последний момент?
Он услышал ее усталый вздох.
– Нет, Аристон. Но поскольку ты не беспокоил себя ответами на мои письма…
– Ты прекрасно знаешь, что я не люблю общаться по имейлу, – бросил он раздраженно.
– Ну да. – И снова повисла пауза. – Я думала послать тебе фото, когда сделаю скан, но потом…
– В какое время? – жестко спросил он.
– В середине дня. В больнице Принцессы Марии. Там же, где в прошлый раз.
– Я буду там, – отрезал Аристон, но потом, поколебавшись, спросил: – Как ты вообще?
– У меня все нормально.
Он мог слышать, как она сглотнула.
– Врач доволен тем, как все идет, и я…
– Хорошо. Увидимся завтра.
Он был зол на самого себя. Но чего, черт возьми, она ожидала? Что он, словно щенок, будет бегать вокруг нее? Аристон смотрел на небо, где темные облака уже начали поливать дождем небоскребы за Темзой. После их ссоры он провел ночь в отеле, чтобы дать ей время остыть, и вернулся утром, ожидая, что она изменит свое решение. Более того, извинится. Ничего подобного. Не было и попытки к примирению. Кайли была спокойна и решительна.
Аристон попытался быть разумным. Он не стал спорить и позволил ей уехать, говоря себе, что если он даст ей свободу, которую, как она думала, она хочет, и пространство, которое, как она полагала, ей нужно, это заставит ее прибежать обратно. Очень скоро. Но ничего подобного не случилось. Наоборот. Кайли свила уютное гнездышко в арендованном коттедже на Уимбилдонском пустыре, словно собиралась там обосноваться если не навсегда, то надолго. Однажды Аристон заехал туда. В большой солнечной комнате она устроила детскую, украсив стены веселыми картинками разных зверюшек. Блестящая рыбка вертелась над маленькой кроваткой, в коридоре стояла старомодная коляска. И, глядя в окно на зеленые луга Уимблдонского пустыря, Аристон вдруг неожиданно ощутил собственное одиночество. Но когда Кайли предложила ему выпить чаю, он отказался, сославшись на встречу в Сити.
Кайли сказала, что он сможет их навещать в любое время, когда ему захочется. И Аристон верил ей, но мысль о том, что ему придется жить без сына, заставляла сжиматься его сердце. Идея законных баталий на судебном корте теперь не казалась ему правильной.
Он плохо спал в эту ночь, что становилось уже обычным делом, и приехал в клинику намного раньше назначенного времени. Кайли, увидев его, не успела скрыть свое изумление, настолько она была поражена его видом.
– Не ожидала, что ты придешь так рано, – сказала она.
– И?..
Казалось, она хотела сказать что-то еще, но вместо этого просто улыбнулась. Кайли была явно напряжена, но Аристон подумал, что еще никогда не видел ее такой красивой. Она была в зеленом вельветовом пальто, которое очень шло к ее глазам и светлым волосам, перекинутым через плечо.
– Может, тогда сразу пойдем в кабинет? – предложила она.
Все прошло хорошо. Врач улыбался, поясняя некоторые моменты, без чего, впрочем, можно было спокойно обойтись – даже на непросвещенный взгляд Аристона. Быстро бьющееся маленькое сердечко, засунутый в ротик крошечный пальчик… Он вдруг почувствовал в горле соль непрошеных слез. Хорошо, что Кайли, старательно вытирая с живота гель, не успела это заметить.
– Ты не хотела бы пообедать? – спросил он, когда они вышли на тихую лондонскую улицу.
– Я? Нет, спасибо.
– Тогда, может быть, кофе?
Казалось, Кайли хотела что-то сказать, но потом передумала и покачала головой:
39 
