40 
— Вы хотите сказать, нанимают?
— Нанимают, женятся, какая разница? — отозвался Хантер.
— Здесь, возможно, но не там, откуда я приехала, — возразила она.
— Ну, это просто неправда, если вы не имеете в виду богачей.
Хотя Тиффани смотрела прямо перед собой, на дорогу, она снова почувствовала на себе его взгляд. Пожалуй, она допустила промах.
— Да, конечно, — согласилась она, добавив: — Я знала нескольких кухарок, которые рассказывали, что мужья женились на них, покоренные их кулинарными талантами. — Что тоже не являлось правдой, но откуда ему знать?
Хантер хмыкнул.
— Самый распространенный мотив для мужчины. А как у вас с этими талантами?
Тиффани напряглась. Неужели после упоминания о женитьбе и стряпне он начал рассматривать ее в качестве возможной жены? При живой невесте? Ему что, так не терпится, что он не может подождать ее прибытия? Или он категорически против этого брака, как и она? Жаль, что она не может обсудить этот вопрос с Хантером, пока кто нибудь не расскажет ему, что они обручены.
Но поскольку Хантер ждал ответа, Тиффани коротко повторила то, что прошлым вечером сказала Дигану: его отец отказывается верить, что она не умеет готовить. Хантер только рассмеялся.
Скрипнув зубами, Тиффани вернулась к вопросу о том, как найти помощницу по кухне.
— Значит, если я вас правильно поняла, в Монтане не хватает женщин?
— Точно. Всегда не хватало. Если будете и дальше болтаться по городу, дело кончится тем, что в нашу дверь начнет ломиться целая армия охотников за женами. Вы настоящий приз, если уж на то пошло.
Обычно Тиффани не смущалась от комплиментов. Она не представляла, почему покраснела на этот раз, если не из за резких ноток, прозвучавших в его голосе, словно ей следовало извиниться за свою привлекательность. Но огорчила легкость, с которой он охладил надежды найти помощницу, на которую она так рассчитывала. Впрочем, Хантер, возможно, исходил из убеждения, что любая женщина предпочла бы выйти замуж, а не работать за гроши на кухне. И он прав, вне всякого сомнения. Просто не знает, что она может заплатить сколько потребуется, чтобы получить эту помощь, и никогда не узнает. В отличие от Дженнифер у нее, Тиффани, глубокие карманы.
Чтобы заранее подготовить его к своему успеху, она прибегла к мнимому опыту Дженнифер.
— Мне уже приходилось нанимать прислугу. Я могу быть очень убедительной.
— Не сомневаюсь. Вы могли бы уговорить меня на что угодно, если бы попытались. — Он склонился ближе и шепнул: — Не хотите попробовать?
От его теплого дыхания, обдавшего шею, по спине Тиффани пробежали мурашки. Не из за того, что он сказал, конечно. Но почему ее не возмутил намек, прозвучавший в его словах? А следовало бы!
Она выпрямилась и отозвалась более чопорно, чем, вероятно, сделала бы Дженнифер.
— Как я понимаю, вы имеете привычку предаваться ничего не значащему флирту. А я нет. Не забывайте, пожалуйста, что у меня есть жених.
— Но он в Чикаго. С таким же успехом он мог бы находиться на другом конце света, а я здесь. И что он за мужчина, если позволил вам уехать?
— Вас послушать, так я сбежала от него, но это совсем не так. Мы тщательно обсудили мою поездку сюда. Это было наше общее решение. Мы оба хотим скопить деньги на собственное семейное гнездо, прежде чем поженимся.
— Вы не ответили на мой вопрос. Что он за человек?
Тиффани запаниковала. Дженнифер ничего не рассказала о человеке, за которого собиралась замуж. Тиффани ничего не оставалось, кроме как дать описание того, за которого сама в один прекрасный день надеялась выйти замуж.
— У него благородное сердце. Он добрый и чувствительный. Храбрый и очень преданный. Он обожает меня с момента нашей первой встречи и никогда не станет заигрывать с другими женщинами.
Хантер приподнял бровь. Пожалуй, ей не следовало упоминать последнее, да еще с намеком на него. Но она только раззадорила Хантера, продолжившего критиковать ее выбор.
— Его первая ошибка — что тянет с женитьбой, независимо от причины. Вторая — что он позволил вам приехать сюда одной. Я бы никогда не отпустил свою невесту. Собственно, я бы сразу женился на женщине, которую хотел сделать своей, а не придумывал бы оправдания, чтобы подождать со свадьбой.
Внезапно Тиффани рассердилась. Не за себя, за Дженнифер. Хантеру легко рассуждать. Он из богатой семьи, даже если быт Каллаханов не соответствует их возможностям. Он не представляет, каково это — принадлежать к низшему классу, постоянно нуждаясь в деньгах. Как, впрочем, и она. Но поскольку Хантер наконец то дал повод поинтересоваться его собственной помолвкой, Тиффани не стала упускать шанс, доказывая, что его мнение предвзято.
40 
