Особенно,... 
51 
Местные жители, похоже, отлично знали, как долго вернувшийся с моря корабельщик приходит в себя — как раз где-то через час внутрь заглянул уже другой промысловик, с заиндевевшими усами и бородой, поставил кувшин, кинул охапку безразмерных малиц:
— Вот, в теплое оденетесь опосля. Как готовы будете, но тропинке во второй дом идите. Там накрыто.
В кувшине оказался густой вареный мед. Князь приложился к нему первым, передал Риусу, и дальше угощение пошло по кругу, завершившись на самом молодом из корабельщиков. Андрей же, ополоснувшись, первым стал одеваться — от намека на накрытый стол у него тут же подвело в животе. Его примеру последовали и остальные. Одевшись, они один за другим пробежали по улице, на этот раз встретившей обжигающим холодом, и нырнул в указанный дом.
Дома заполярного поселка были сложены из крупных камней, щели между которыми строители замазали глиной, перемешанной с камушками помельче. Деревянными оказались только крыша да стропила. Впрочем, чего удивляться? Камней вокруг несчитано, а дерева ни одного не видать. Вестимо, и дрова, и строительный лес возить издалека приходится. Посему и пользуют его токмо там, где иначе не обойтись. Печь, а точнее — большой очаг, обложенный валунами — занимала не меньше трети жилища. Дым уходил куда-то наверх и исчезал в невидимом продыхе. Топил хозяин хорошо, жарко. Дороги дрова, не дороги — однако не жалел. Стол тоже был длинным и широким, из березового теса.
— Ты здесь за старосту, что ли? — догадался Андрей.
— Старшим считаюсь, княже, — кивнул коренастый мужик с окладистой рыжей бородой и густыми усами. Несмотря на седину в голове, выглядел он лет на тридцать, не больше. — Никитой родители нарекли, из купцов Рогиных мы.
— Баню вы что, постоянно топите? — поинтересовался Риус. — Вроде как никто париться не спешит, а жару там, ровно банный день.
— Соль мы там потихоньку варим, — пояснил старший промысловик. — Как на рыбном промысле да без соли? Аккурат перед приходом вашим воды свежей наносили. Ну а коли не рассол, так и не жалко. Еще из залива зачерпнем. Мы завсегда, коли кто с моря приходит, так его первым делом туда. Для сего дела кадки с речной водой там всегда стоят. Пока не отогреешься, оно ведь как и не вернулся, верно?
— Это точно, — согласился Зверев. — Однако мне в Москву, к государю срочно прибыть надобно.
— Нет, княже, до Холмогор ныне хода нет, — покачал головой Никита Рогин. — Лед на Белом море. Весны надобно ждать.
— Не бойся, тяглом напрягать не стану, — успокоил его князь, отлично понимая опасения промысловика. — Плачу полтину. Нужно в Холмогоры. Срочно.
— Не знаю, — задумчиво расчесал пальцами бороду старший. — Разве только лопари к Варзуге по земле вывезут? Зима ныне малоснежная, сани пройдут. В Варзуге подворье монастырское от Соловецкой обители имеется, зимник к большой земле пробит. Токмо хлипкие у них упряжки, у лопарей-то. Им всех не увезти.
— Меня с холопом одним везти нужно. Люди же прочие пусть ушкуй ремонтируют. А как сделаете, Риус, ждите тепла и в княжество идите, туда приказы новые отошлю. С ними обратно поплывете, к княгине. А может, и со мной, коли повезет.
— Сделаем, княже, не беспокойся, — кивнул за всех Риус. — Боюсь, токмо, времени сие займет немало. Коли борта потекли, так это, выходит, весь ушкуй перебирать надобно.
— Борта у вас вгладь, я видел, — вмешался в разговор купец Рогин. — Пристучать их просто киянками да стопора на шипах проверить. Ну и проконопатить да просмолить опосля. Новым от сего корабль ваш, знамо, не станет, однако же течь остановится, держаться станет крепко. На совесть исполнить, так еще лет десять-двадцать суденышко побегает. За пару месяцев управитесь, а там, глядишь, и лед на море поломает. Хоть до самой Москвы, коли не торопясь, добраться сможете. Вы угощайтесь, не смотрите на меня. Для вас сие запекалось. Я же покамест до лопарей сбегаю, о дороге проведаю.
— Благодарствую, хозяин, за лакомство, — придвинул к себе один из глиняных лотков князь Сакульский. — Пахнет соблазнительно.
Под румяной верхней корочкой в лотках оказалась целиком запеченная семга — с морковью, репой и сельдереем. Такая нежная, что таяла во рту. Гости и не заметили, как опустошили посуду.
Тут как раз вернулся и старший промысловик, легкими движениями оббил с усов сосульки, кивнул:
— Согласны лопари, двоих довезут. Полтину токмо вперед просят. Али хоть показать, что есть.
51 
