41 
– Ладно, продолжаем. Я тут вчера еще немного поработал, поэтому схема испытаний немного изменилась.
Даша всмотрелась в результаты.
– Немного? Да ты просидел всю ночь!
Артем мрачно пробормотал себе под нос:
– И что? Кого это волнует? Тебя, к примеру?
В этом вопросе ей послышалось нечто большее, чем непродуктивное распределение чьего-то времени.
– Почему меня должно волновать то, как ты проводишь свое свободное время? Если ты трудоголик, то и флаг тебе в руки!
Артем провокационно предложил:
– Если ты согласишься со мной куда-нибудь сходить, то я охотно пойду. Несмотря на трудоголизм.
Даша отшатнулась. Зачем она его провоцирует? Она же хотела быть холодной и отстраненной! И такой она и станет!
– Спасибо, не хочу. Мне вполне хватило вчерашнего ужина.
– А что не так со вчерашним ужином?
Даша заколебалась. Врать не хотелось, но и говорить, что понравилось, было опасно. Он уже весьма и весьма наглядно продемонстрировал ей возможности своего аналитического ума.
– Ну, не сказать, чтобы было плохо, но я могла бы провести время и поприятнее.
Артем кивнул с мефистофельской, все понимающей усмешкой.
– Не сомневаюсь в этом. Но давай работать. Раз уж мы именно для этого сюда пришли.
Даша не смогла допустить, чтобы последнее слово осталось за ним.
– Конечно! А для чего же еще?
Она включила свой компьютер и принялась за расчеты. Но несколько раз ловила себя на том, что ее мысли бродят где угодно, но только не в формулах. Но, несмотря на возникшие непредвиденные сложности, к шести она все закончила и отдала Артему.
– Все, я пас! У меня дел полно, так что я пошла.
Артем пошел рядом с ней. Дойдя до выхода, вдруг придавил дверь спиной, притянул к себе Дашу и принялся целовать. Вместо того, чтобы сразу оттолкнуть его, она замерла на пару минут, давая ему надежду.
Но потом опомнилась, резко отодвинулась и хладнокровно спросила:
– И что это значит? Романчик с боссом? С целью повышения? Может, мне просто уволиться, меньше проблем будет?
Он закаменел. Посмотрел в ее лицо. Оно было спокойным, серые глаза сердито взглядывали на него из-под темных бровей.
– Ты недовольна моим поведением? Но почему? Что тебе не нравится?
Вот это самомнение! Он даже не предполагает, что ей может не нравиться он сам! Все-таки как близки мужчины к животным! Если им хорошо, то и всем остальным должно быть так же!
– Мне не нравишься ты!
Артем задумчиво потер подбородок.
– Нет, это не так. Я тебе нравлюсь, но что что-то в тебе против. Что именно не нравится, я, конечно, со временем разберусь. Вот только есть ли у меня это время?
Эти слова походили на мысли вслух, поэтому Даша отвечать на них не стала.
– Отойди от дверей и не вынуждай меня применять мои боевые навыки.
– Да, да, помню, мне положено немедленно сдаться. Хорошо, я сдаюсь!
Он отодвинулся в сторону, и Даша беспрепятственно вышла из лаборатории. Но почему ей казалось, что пострадавшая в этой истории она?
Это было глупо, и она решительно выкинула эту чушь из головы. Купила в супермаркете салат, куриный рулет и фрукты, пошла домой. Приготовив ужин на малюсенькой кухне, принялась за еду, слушая старые записи Битлз. Они бередили душу, и она вдруг подумала, что было бы неплохо сидеть так с Артемом и болтать о том, о сем.
На этот раз она не оборвала себя, а представила, что может быть дальше. Как правило, все ее предыдущие знакомства подобного рода заканчивались, едва она принималась обдумывать свою дальнейшую жизнь с избранниками. Ей попросту становилось скучно. Как правило, с ними было не о чем говорить. И не важно, были ли это русские, англичане или французы. Ей становилось скучно со всеми.
Но на сей раз эта проверенная метода дала незапланированный сбой. Чем больше Даша думала о возможной жизни с Артемом, тем больше она ей нравилось.
Когда она вообразила рядом с собой две маленькие головки, опомнилась и засмеялась. Да что это такое с ней! Никогда из нее не получится хорошей жены и матери, слишком много в ней авантюризма. Ни к чему пускать в свою жизнь чужого человека. Пусть даже сейчас он и кажется ей родным, но это ненадолго.
Разве пример родителей ее ничему не научил? Казалось, они были вполне счастливы друг с другом, и вдруг выяснилось, что это лишь видимость, сплошная иллюзия. Недаром папашка спровадил ее учиться в Кембридж, чтобы она не видела его подлостей.
Мама тоже хороша, сразу после развода выскочила замуж за совершенно неподходящего человека. Но ее можно понять, у нее так болела душа, что она пыталась унять эту боль всеми доступными способами. А вот папашу, после скоропалительного развода с женой пустившегося во все тяжкие, понять, а тем более простить, невозможно.
41 
