Лёгкий, ненавязчивый романчик 
75 
Если бы он снова стал таким же добродушным человеком, готовым шутить и смеяться, каким был в эту ночь, ей вообще не потребовались бы компаньонки. Желание снова увидеть его без маски так захватило ее, что у нее заболело сердце. Она знала: этого не будет. Ни один уважающий себя мужчина не рискнет снова обречь себя на такое унижение.
И тем не менее она должна попытаться.
Только бы он не отказался от своих добрых намерений и не взял ее силой.
— Не смотри на меня так! — рассердился он. — Я не собираюсь приставать к тебе снова. — Он встал из-за стола, открыл сундук и достал оттуда хлыст и рукавицы для соколиной охоты. У дверей он сказал на прощание: — Отдыхай.
Из своего окна Имоджин следила за их отъездом. Похоже, у короля была на зависть крепкая голова, так как из всего отряда только он да Фицроджер по-настоящему радовались предстоящей охоте. Остальные карабкались в седла с таким видом, будто настал их последний час. Имоджин не удержалась от смеха, когда один из рыцарей промахнулся и свалился с лошади.
Как будто почувствовав ее взгляд, Фицроджер поднял голову. На его лице была веселая улыбка, и он послал жене воздушный поцелуй. Имоджин не пришлось делать над собой усилие, чтобы улыбнуться в ответ и помахать ему рукой.
Король дал знак, и кавалькада вихрем вылетела за ворота.
Заточенная в четырех стенах из-за ран на ногах, в полной зависимости от воли Фицроджера, она практически не имела возможности заняться своими обязанностями хозяйки замка. Довольно рассиживаться и страдать от неизвестности! К тому же ей давно следует добраться до сокровищницы и перестать жить на подачки Фицроджера. Ее уже не столько волновало, можно ли ему доверять, сколько хотелось доказать, что она тоже чего-то стоит.
И уж во всяком случае, стоит его.
Но, с другой стороны, она все еще не могла решиться открыть ему тайну фамильной сокровищницы.
Разве так бывает: чтобы доверять и в то же время не доверять одному и тому же человеку?
Да. Она доверяла ему в личных делах, но не доверяла там, где ее интересы могли противоречить интересам короля. И Фицроджер, и король были выскочками, волей случая и благодаря своему уму дорвавшимися до власти. Ее муж мечтал превратить Клив в неприступную твердыню, которая перейдет по наследству его потомкам, а королю нужно было укрепить свое влияние в этой части страны. Имоджин не имела ничего против этих честолюбивых стремлений, но для нее на первом месте были и останутся нужды Кэррисфорда.
Кстати, куда подевалась Марта? Правда, горничная из нее вышла весьма посредственная, но пока Имоджин не на кого было больше рассчитывать. Наверняка она отсыпается после праздничного застолья.
Имоджин решила, что вполне справится и без Марты. И хотя ей ни разу в жизни не приходилось делать это самой, она довольно быстро оделась. Натянуть на себя простое платье с накидкой было не так уж трудно, но ей пришлось повозиться, приводя в порядок застежки и тесемки и не имея возможности посмотреться в зеркало.
Она расчесала волосы, но заплести их в косы толком не смогла: они были слишком густыми и длинными. Несмотря на все старания, косы получались такими неряшливыми, что она решила оставить волосы распущенными.
В конце концов она оставила все попытки придать себе достойный вид и отправилась вниз босая, с непокрытой головой и распущенными волосами, свисавшими до бедер. Пусть только кто-нибудь попробует сказать ей хоть слово в упрек! Она не сомневалась, что ни у одного из обитателей замка не повернется язык обсуждать вслух жену Бастарда Фицроджера. И это внушало ей непривычную гордость.
Когда Имоджин добралась до зала, ей пришлось закусить губу, чтобы не расхохотаться во все горло. Здесь как будто состоялось настоящее побоище. Кажется, схватка была нешуточной. Реналд де Лайл спал за столом, опустив голову на руки.
— Доброе утро, сэр Реналд! — промолвила Имоджин, подойдя к нему сзади.
Хотя она говорила вполголоса, рыцарь вскочил, как будто услышал громкий крик, но тут же овладел собой и даже помог даме сесть в ее кресло с высокой спинкой.
— Доброе утро, милый цветочек! — Он присмотрелся к ней повнимательнее. — На вид вы ничуть не изменились. — Рыцарь поморщился, досадуя на свой глупый язык.
— Да, ничуть, благодарю вас, — улыбнулась она и покраснела, подумав, какой смысл он извлек из ее слов. Ну откуда ему знать, что у нее на уме? И она поспешно добавила: — Я имела в виду лишь то, что не страдаю от похмелья в отличие от всех остальных. Вы отказались ехать на охоту?
75 
