57 
— Ладно, ладно, не пугай! Мисс Морроу все это сама увидит. Разрешите, я запишу вашу фамилию и адрес.
— Пожалуйста.
— И вы намерены работать полный день?
Да, полный. Но я должна поставить вас в . известность, что, как только представится возможность, перейду на работу в больницу.
— Конечно, я понимаю! Но мы в таком отчаянном положении не больше, чем на две недели. Потом станет легче. Я надеюсь.
— Начинаем мы в восемь, — продолжала миссис Гривз. — В это время всем являться не надо, мы приходим про очереди, но если бы вы смогли завтра к восьми, я была бы чрезвычайно вам признательна. Дорис будет здесь.
— Хорошо, точно в восемь, — пообещала Синтия. — Постараюсь вас не подвести.
В отеле за конторкой дежурил все тот же старый портье.
— Не смогли бы вы мне помочь, мистер Тейлор?
— С удовольствием, если это в моих силах, мисс Морроу, — ответил он.
— Я нашла работу, — сказала ему Синтия, — но на добровольных началах, платить мне не будут. Жить здесь мне не по средствам. Не посоветуете ли, где молено устроиться? Желательно с завтраком и ужином, обедать я не буду.
Мистер Тейлор поскреб лысоватый седой затылок.
— Задали вы мне задачу, мисс Морроу. Дайте подумать. — • Мистер Тейлор полистал маленькую записную книжку. — Вот подходящее место, — сказал он. — Весьма респектабельное, не так дешево, как хотелось бы, но цены вообще сейчас подскочили.
— Это пансион? — поинтересовалась Синтия.
— И да, и нет, если вы понимаете, что я хочу сказать. Миссис Ноулз, почтенная дама, жильцов предпочитает называть гостями, которые платят за пансион. У нее вам будет хорошо, мисс Морроу, если есть свободная комната.
— Можно, я позвоню? — спросила Синтия.
— А что, если я это сделаю за вас? — предложил мистер Тейлор. — Я дам вам самую отличную рекомендацию, — добавил он шутливо.
— Было бы очень мило с вашей стороны.
Мистер Тейлор прошел в застекленную телефонную кабину позади конторки. Синтия видела, как он набирает номер, но что говорит, ей не было слышно. Выглядел он при этом весьма озабоченно, и Синтия не была уверена в благополучном исходе переговоров. По-видимому, не получая согласия, он что-то настойчиво доказывал, убеждал, уговаривал. И все-таки добился своего. Синтия поняла это по его улыбке, победно вскинутой голове и блеску в глазах. Затем последовал новый обмен любезностями, он повесил трубку и вернулся к Синтии.
— Вы уговорили хозяйку! — заключила Синтия, прежде чем он успел вымолвить слово.
Мистер Тейлор сиял.
— Уговорил, мисс Морроу. Уверен, вам там будет удобно.
— Благодарю вас от всей души, мистер Тейлор, — сказала Синтия. — Можно переехать завтра вечером?
— Миссис Ноулз будет ждать вас завтра, когда вам удобно.
Синтия снова поблагодарила и поднялась наверх.
Она немного беспокоилась по поводу своего этого пансиона, но, поселившись там на следующий вечер, после утомительного дня в яслях, пришла к выводу, что ее новое жилье именно такое, какого она приблизительно и ожидала.
Крохотная каморка, скромно и без фантазии обставленная дешевой мебелью, находилась на верхнем этаже. Из окна открывался вид на крыши, а утреннее солнце весело заглядывало через криво повешенные ситцевые занавески.
Дом был уродливым. Его построили в те времена, когда массивный внушительный фасад считался важнее удобств и комфорта. В холле всегда пахло кухней, в комнатах тянуло запахом сточных труб, но готовили хорошо, и миссис Ноулз гордилась тем, что ее гости для нее как члены семьи.
Миссис Ноулз считала себя вправе выяснять все, что можно, о «гостях», живущих у нее в пансионе. Синтию подвергли подробнейшему допросу, и она вежливо, не испытывая раздражения, отвечала. Миссис Ноулз ей нравилась, хотя Синтия немного ее побаивалась. Худенькая и хрупкая старая женщина, миссис Ноулз, тем не менее неожиданно оказалась по-настоящему сильной личностью.
Она никогда не повышала голоса, говорила спокойно, с небольшим шотландским акцентом. Однако это была истинная хозяйка дома, что сознавали все ее жильцы. Даже почтенный седовласый джентльмен, как потом узнала Синтия, служащий известной адвокатской конторы, опоздав однажды к ужину, пробирался на свое место с видом испуганным и виноватым.
И дело было вовсе не в том, что говорила миссис Ноулз, она не принадлежала к тому типу дам, которые во всеуслышание и не стесняясь выражают свое мнение о ком и о чем угодно. Просто она умела создавать вокруг себя особую атмосферу, где все зиждется на благовоспитанности и добропорядочности, где ни под каким видом не потерпят тех, кто не соблюдает принципов достойного поведения и высокой морали. Синтия вскорости почувствовала, что вызывает одобрение у старой дамы — это ее позабавило и весьма ей польстило.
57 
