Особенно,... 
135 
— Иисусе! Мать Мария и Иосиф! — ахнул отец Дональд. — Поверить не могу, что у вас хватило глупости промолчать о разводе! Да уж, прекрасно представляю, что она наговорила Аликс. Вы круглый дурак, Малькольм Скотт! Идите найдите жену и успокойте ее! А когда все уляжется и придет в нормальное русло, явитесь ко мне — я наложу на вас покаяние. Нужно подумать, как наказал бы вас Господь за жестокое бездумье и несправедливость по отношению к этой милой верной молодой женщине, ставшей вашей женой. Идите с Богом!
Малькольм немедленно отправился на поиски Аликс. И нашел ее в зале, куда уже принесли тело дочери. Его жена и Фенелла обмывали маленькое тельце. Не в силах совладать с собой, он молча наблюдал за ними. По его лицу рекой текли слезы. Женщины, рыдая, обряжали Фиону в новое платьице из алого бархата, сшитое Аликс в подарок к девятому дню рождения, до которого девочка не дожила.
Потом они заплели длинные косы и уже хотели уложить девочку в простой деревянный гроб, принесенный Бейном, но лэрд выступил вперед, осторожно взял у них Фиону и положил в гроб, который стоял на высоком столе. Фенелла молча принесла четыре медных подсвечника и расставила их по обе стороны от гроба и на каждом его конце. Аликс положила Фионе на грудь последние осенние цветы и осторожно погладила ее лицо.
— Ягненочек… — окликнул ее лэрд.
Аликс повернулась, и при виде скорбного лица мужа весь, ее гнев вдруг улетучился. Она знала, как сильно Кольм любил дочь, и, когда он раскинул руки, не колеблясь, шагнула к нему. Он лгал ей, обездолил ее детей, но они оба любили Фиону. Сейчас время траура. Не упреков.
— Я не предавал тебя, ягненочек. Не опозорил нашего сына и того малыша, что сейчас у тебя в чреве. Пойдем, посиди со мной у огня, и я все объясню.
Он взял ее за руку и повел к очагу.
— Когда Робена изменила мне, я хотел убить ее, но не смог. И поместил ее в уединенном коттедже, на пустоши. Тогда же отец Дональд обратился к епископу Кеннеди из Сент-Эндрюса с просьбой развести меня с женой. Сам король просил за меня епископа. Развод состоялся. Но я ничего не сказал Робене, потому что не хотел больше ее видеть. Только через два года я сумел изгнать из памяти ту сцену, когда застал ее с братом. О ней заботились, но никуда не выпускали. Она украла ту лошадь, на которой приехала сегодня. Я не обманывал тебя, Аликс. Я был свободен. Неужели ты могла поверить, что я настолько бесчестен? Тыj моя возлюбленная жена, и наш сын не бастард, да и все остальные будут законными детьми.
— Я прощаю тебя, Кольм, — тихо всхлипнула Аликс.
— Ты прощаешь меня? — поразился он. — Но за что?!
— За то, что не сказал мне правды до свадьбы и совершил грех умолчания, — объяснила она. — Не считаешь же ты меня настолько глупой и неспособной выслушать правду?
Он не отрываясь смотрел на ее темные, влажные от слез ресницы.
— Мне не хотелось обременять тебя столь неприятной историей, — пробормотал он. — Никогда не думал, что ты встретишься с Робеной Рамзи. Этого не должно было случиться.
— Но случилось, — заметила Аликс. — И может, вы утаили еще что-то, господин? Нет ли каких других сюрпризов, с которыми мне придется столкнуться? В конце концов, не настолько я хрупка и слаба!
— Ты самая сильная женщина из всех, которых я когда-либо знал! И действительно простила меня, ягненочек, за грех умолчания?
Он улыбнулся ей и нежно коснулся губами ее губ.
— Да, Кольм, простила, — сказала Аликс, целуя его. — Ты моя любовь и моя жизнь.
В этот момент в животе толкнулся ребенок, и она тихо рассмеялась.
— Он уже готов появиться на свет.
— Он? Но откуда такая уверенность?
— Фиона сказала, что я ношу еще одного сына. Уверена, что она знала… — прошептала Аликс, снова целуя его.
Чутье не подвело Фиону. В последний день ноября родился ее брат, Эндрю Скотт. Джентльмен с первых часов своей жизни, он подождал, пока пройдет день рождения сестры…
Весной лэрд, его жена и сыновья пришли на церковный двор деревушки Данглис, где лежала Фиона, и увидели, что из теплой земли поднялись цветы и покрыли всю могилу девочки, хотя все остальные захоронения еще оставались голыми.
— Наша дочь счастлива и в полной безопасности, — запинаясь, объявил Малькольм Скотт.
— Она всегда будет с нами, Кольм. Ее последним желанием было, чтобы мы жили счастливо и в любви, — прошептала Аликс.
Джеймс цеплялся за ее юбки, а Эндрю довольно гулил у нее на руках.
— Так и будет, ягненочек, — пообещал лэрд Данглиса. — Так и будет.
Два года спустя в первый день мая Аликс принесла мужу дочь, которую назвали Фионой, в честь девочки, которую они потеряли. Со временем в доме вновь стал раздаваться девический смех.
Недолгий мир на границе продолжался…
135 
