47 
В тут страшную ночь Яков II, моливший пощадить молодых Дугласов, хорошо усвоил урок, и десять лет назад, получив власть и поощряемый королевой, казнил нескольких членов семьи Ливингстон и сломил их силу. Однако семейство Дугласов, главой которого ныне стал Уильям, старший сын Толстяка, представляло куда более сложную проблему. У графа Дугласа были огромные владения на границе. Но, обнаружив, что он ведет изменнические переговоры с англичанами и заключил союз с лордом Островов.
Яков II призвал графа в Стерлинг и приказал принести новую клятву верности шотландским королям. Уильям Дуглас отказался, и после двух дней бесплодных усилий Яков II потерял терпение и ударил графа кинжалом в горло, хотя перед тем, как явиться в Стерлинг, граф Дуглас потребовал гарантий своей безопасности, поэтому убийство это считалось нарушением средневекового кодекса чести. Так что Яков II поспешил переселить беременную жену в епископский дворец в Сент-Эндрюс и, не гнушаясь прямым подкупом и наградами, постарался привлечь графов на свою сторону. И, учитывая то обстоятельство, что новый граф Дуглас, брат Уильяма, полный жажды мести, прибыл под стены Стерлинга с большим войском и сжег город дотла в назидание королю, который уже ретировался из Стерлинга, действия последнего внезапно показались всем вполне разумными. Очевидно, Дугласы за слишком короткое время стали чересчур могущественными, и это всех пугало.
Яков II пошел войной против Дугласов. Он стал систематически обстреливать стены замков Дугласов из огромной пушки, купленной у дяди жены, герцога Бургундского, и привезенной из Эдинбурга. Джеймс, девятый граф Дуглас, потерпевший поражение в битве при Аркинхолме, бежал в Англию. Один из двух его братьев погиб в этой битве, а второй был взят в плен и казнен.
В то время в Англии разразилась война Алой и Белой розы, и Джеймс Дуглас стал искать счастья у Сторонников Йорков. Король Шотландии, однако, решил поддержать Ланкастеров и показал себя достойным преемником отца, вновь провозгласив страну царством закона, Он создал своей властью несколько новых графств: Роутс, Мортон, Эрролл, Маришал и Аргайл. И только потом, уладив внутренние дела, занялся внешними — в частности, договорился о браке старшего сына Якова с Маргаритой Датской.
В 1460 году разразилась новая война. Яков II решил помочь союзнику, королю Генриху VI, осадив замок Роксбур, которым правил губернатор, ставленник Йорков. На Роксбур всегда претендовали обе Страны, но со времен Дэвида II Шотландского, правившего сто лет назад, замок был в руках англичан, В то лето шотландцы вернули Роксбур, заплатив за победу гибелью своего короля. Снова наступила эпоха регентства, когда от имени Якова III стала править его мать.
Хотя в Северном нагорье царили беспорядки, в остальной части Шотландии, благодаря королеве Марии и епископу Кеннеди, было спокойно. Даже на границе никто не воевал, если не считать регулярных набегов с обеих сторон.
А тем временем Малькольм продолжал домогаться Аликс, и той становилось все труднее ему противиться, хотя после жизни в доме Уоттесонов она чуралась мужчин. Она ничего не чувствовала к мужу, потому что совершенно его не знала. И ей очень хотелось бы дружить со свекром, но когда тот стал преследовать ее, ощущала одно лишь отвращение. Она была не настолько наивна, чтобы считать, что все браки так же идеальны, как супружеская жизнь ее родителей. Но существует ли та неуловимая иллюзия, которую называют любовью? Сможет ли она ее найти? Или то, что она внезапно испытала к Малькольму Скопу, — всего лишь обычное вожделение? И почему при первом взгляде на него у нее так сильно забилось сердце? Почему прикосновение его губ к ее губам, руки к руке лишило ее сил и наполнило желанием? Желанием чего?!
С самой ранней весны лэрд ухаживал за Аликс в надежде уложить в свою постель. Но по какой-то самому ему неясной причине не хотел ее торопить. Когда настанет момент, ее желание должно быть столь же глубоким, как у него.
Они ежедневно катались верхом в компании Фионы, а летом брали с собой хлеб и сыр и пировали на склонах холмов, среди цветущего вереска. Как-то, когда девочка заснула на одеяле, ее спутники прилегли поблизости, и Аликс почти не испугалась, когда Малькольм склонился над ней. Наоборот, улыбнулась ему.
— Небо синее-синее, — мечтательно протянула она. — В Англии такого не бывает.
— Я хочу тебя, — тихо сказал он и, нагнув голову, коснулся губами ее губ.
47 
