59 
— Манеры вашей дочери лишены всякой учтивости и деликатности, милорд, — прошипела она и, повернувшись, отошла.
Малькольм Скотт, не в силах сдержаться, ухмыльнулся. Аликс рассыпалась звонким смехом. Фиона перевела взгляд с одного на другого и, решив, что на нее не сердятся, широко улыбнулась.
— Слава Богу и его благословенной Матери, что эта женщина не знает французского, — заметил лэрд. — Фиона назвала мистрис Грант уродиной.
— Она и есть уродина, — бросила Фиона. — И хотя она поливает себя духами, от нее все равно мерзко воняет. Она редко моется. Не то что мы с Аликс! Она противная! Почему она так цеплялась за па?
— Она одна из придворных дам королевы Марии, — пояснила Аликс. — Думаю, она просто пыталась приветствовать твоего отца.
— Совершенно верно, — отозвался лэрд.
— Она противная, — повторила Фиона.
Но тут вернулась королева в сопровождении красивого джентльмена.
— Милорд, вы знакомы с Адамом Хэлберном? Адам, это Малькольм Скотт, лэрд Данглиса.
Адам был высоким ширококостным мужчиной с густыми рыжими волосами и светлыми глазами цвета морской волны. Он протянул руку лэрду, пожал ее и улыбнулся Аликс и Фионе.
— А кто эти две прекрасные дамы?
— Моя дочь Фиона и ее компаньонка мистрис Аликс Гивет, — представил лэрд.
— Мистрис Гивет — крестница моей родственницы, Маргариты Анжуйской, — пояснила королева.
— И как крестница английской королевы оказалась в Шотландии? — удивился Хэпберн.
— Позже я расскажу вам ее историю, — пообещала королева.
— Вы уже видели стены замка? — осведомился Хэпберн.
— Не успел.
— Осмотрите их завтра, — тихо сказала королева. — Все должны считать этот визит данью вежливости. Не хочу привлекать внимание к истинной цели вашего приезда.
— Простите меня, мадам, — поспешно ответил Адам. — Но мне не терпится услышать мнение лэрда. Я забываю, что даже здесь, в Рейвенскрейге, мы не защищены от любопытных глаз и ушей.
Королева нежно улыбнулась Хэпберну.
— Будьте всегда рядом, чтобы заботиться обо мне, — прошептала она.
Малькольм поймал взгляд Аликс, заметил ее слегка поднятые брови.
— Скажите, — начал он, меняя тему, — известна ли капитану вашей стражи истинная природа его жены? Простите, но я не привык, чтобы мне так нагло навязывали себя.
Адам громко рассмеялся:
— По-моему, в жилах Юфимии течет кошачья кровь. Она постоянно на кого-то охотится. Пока что скандала еще не было и муж не пытался ее убить.
— Возможно, ему придется это сделать, — заметил лэрд, тоже смеясь. — Она ухитрилась расстроить даже мою дочь.
— Юфимия терпеть не может женщин любого возраста, — пояснил Адам.
— Господа, — вмешалась королева, — Дэвид Грант — мой верный слуга.
В зал вошла стайка детей и приблизилась к королеве. Старший был красивым мальчиком лет девяти-десяти, с оливковой кожей, темными волосами и прекрасными темными глазами. С первого взгляда было понятно, кто он.
— Джейми[7]! — воскликнула королева, приседая.
Ее примеру последовали Аликс и Фиона. Джентльмены тоже склонились в поклоне перед юным королем.
— Мичел сказал, что у нас гости, мама.
Королева представила лэрда, Аликс и Фиону.
— Не хотите ли сыграть со мной? — спросил король — Я люблю шахматы. Вы любите шахматы, госпожа Фиона?
— Я никогда не играла, — расстроено пробормотала девочка, но тут же, просветлев, добавила: — Зато я учу французский, ваше величество.
— Может, вы поговорите со мной по-французски? — обратился к ней король. — Моя мать у себя на родине говорила по-французски. Я тоже очень хорошо говорю на этом языке.
— С радостью, ваше величество, — ответила Фиона.
— Пойдемте. Вам не стоит играть с моими братьями. Они слишком грубы и неловки для такой воспитанной юной леди, как вы.
— Джейми играет с девчонками! — фыркнул Александр, восьмилетний герцог Олбани. Его братья: Дэвид, граф Морей, и Джон, граф Мар, — ехидно захихикали, подталкивая друг друга.
— Господа, король хочет приветствовать гостью как полагается, — пожурил их Адам Хэпберн. — Вам следует учиться у него.
— Я знаю, кто вы и чем занимаетесь, — прошипел Александр, герцог Олбани. — Это ни для кого не секрет, милорд.
— Александр! — вознегодовала королева. — Немедленно извинитесь перед лордом Хэпберном!
— Прошу прощения, — процедил молодой герцог и увел братьев.
59 
