36 
Софи устало посмотрела на ухоженные руки посетителя и уловила дорогой аромат его духов, который был редким, если не невозможным, явлением в этой дыре.
Она медленно подняла глаза и встретилась взглядом с человеком, которого так сильно хотела увидеть и вместе с тем избегала.
– Бастиано…
Он не мог заехать сюда случайно, потому что эта забегаловка находилась в тысяче световых лет от тех мест, куда он обычно заходил.
– Что тебе принести? – выдавила Софи.
– Нам нужно поговорить. С глазу на глаз.
Его оливковая кожа побледнела, и шрам на щеке казался таким выразительным, словно появился там совсем недавно.
Софи видела, что Бастиано в ярости, и ее сердце ёкнуло, когда он посмотрел на ее увеличившийся живот.
Но он злился не на нее.
Бастиано какое-то время наблюдал, как Пино за барной стойкой не сводил глаз с Софи. Этот мерзавец буквально пожирал ее глазами.
И Бастиано захотелось как можно скорее увезти ее отсюда.
– Я работаю. – Она не знала, что сказать, несмотря на то что на протяжении многих месяцев готовилась к тому, что такой момент когда-нибудь настанет. – Так что тебе принести?
– Софи! – В его голосе послышалась угроза. – Я хочу поговорить с тобой. Сейчас. И не здесь.
– Она уже сказала тебе. Она работает.
Бастиано даже не посмотрел в сторону Пино. – Мне кажется, тебе пора уходить, – добавил тот.
В баре воцарилась мертвая тишина.
В голосе Пино прозвучала угроза.
– Я никуда не уйду, – не сводя глаз с Софи, ответил Бастиано. – Пока мы не поговорим.
– Бастиано… Не сейчас.
Она пыталась предупредить его, чтобы он не скандалил здесь, потому что видела, что иногда творилось в этом баре.
– Ты слышал, что она сказала? – бросил Пино, который только ухудшил ситуацию тем, что подошел и обнял Софи за плечи.
Софи сбросила его руку, но было слишком поздно.
Бастиано не взорвался, нет. Но ей показалось, что весь бар поместили в морозильную камеру.
Когда Бастиано заговорил, она почти что видела белый пар, потому что его слова были абсолютно ледяными.
– Софи. Иди и подожди меня в машине.
Она решила, что даст волю своему гневу позже. Сейчас ей просто хотелось выйти.
Но Софи боялась, потому что знала, каким грубым может быть Пино.
– Мы поговорим на улице, – предложила она.
– Нет, – возразил Бастиано. Теперь он не сводил глаз с Пино. – Ты пойдешь и подождешь меня в машине, пока я соберу твои вещи.
Когда она вышла и села в машину, Бастиано закрыл ее для пущей безопасности.
Он злился не просто так, потому что понимал, что Софи была слишком напугана, чтобы просить у своего босса рекомендации.
Бастиано знал, что представляют собой такие типы, как он.
Непрошеный и очень нежеланный, он миновал барную стойку и пошел по коридору.
Пино следовал за ним.
Бастиано поднялся по ступенькам и обнаружил крохотную комнатушку, размером со спичечный коробок, которую Пино называл комнатой и сдирал за нее половину зарплаты Софи.
У Бастиано ушло меньше трех минут, чтобы собрать ее вещи.
Пройдя в ванную, он сгреб в сумку расческу и косметику Софи, сняв также сушившееся над ванной ее нижнее белье. Не потому, что оно могло понадобиться Софи – он собирался купить ей намного более красивое, – но из-за того, что ему была невыносимой сама мысль о том, что его видел Пино.
Вернувшись обратно в комнату, он заглянул под кровать и обнаружил там еще одну пару туфель. Потом он поднял матрас и нашел там кошелек, а также небольшой дневник в кожаном переплете. Бастиано тоже когда-то был бедным и знал все эти трюки.
– Она должна мне за две недели, – заявил Пино, следивший за ним с порога.
Бастиано промолчал в ответ, но, когда он запихивал оставшиеся вещи Софи в сумку, дневник открылся, и там между страницами он увидел розу. Его розу.
– Я сказал… – заговорил Пино, но этого маленького цветка было достаточно, чтобы Бастиано потерял самообладание и, с силой схватив мужчину за шиворот, прижал его к стене.
– Меня от тебя тошнит, – сказал Бастиано, а потом добавил еще кое-что: – Тебе повезло, что у нее была отдельная комната, потому что, если бы я узнал, что ты прикасался к ней, тебе пришлось бы спать с открытыми глазами до конца твоей жизни.
Пино почуял опасность и поднял руки. Бастиано отпустил его, закинул сумку Софи на плечо и спустился в бар. Там сидело много дураков, но ни один из них не осмелился слова сказать.
Точнее, там был только один дурак.
36 
