33 
— Может быть, я смогу ответить на ваши вопросы вместо него? — предложил Уинстон.
— Это даже не совсем вопросы, — сказала она неуверенно. И вдруг, будто спохватившись, что сказала слишком много, она быстро спросила: — Вы приехали из Америки?
— Да.
— А Элвин достаточно хорошо себя чувствует, чтобы пуститься в дорогу? Я даже не поверила, когда мистер Дональдсон сообщил мне, что Элвин хочет встретиться со мной здесь.
— Вы не были уверены, что он сможет приехать? — Уинстон внимательно посмотрел на нее.
Марина отвела взгляд и стала молча смотреть на море, и он почувствовал, что его вопрос привел ее в замешательство.
Что-то здесь было не так. В телеграмме она сказала совершенно определенно: «Приди ко мне, как ты обещал». Если она позвала его, то почему же удивляется, что он готов выполнить свое обещание?
— Вы познакомились с Элвином, когда он был в Швейцарии? — спросил он, помолчав.
— Да, мы были вместе в санатории.
— Вы тоже болели?
— Нет, я была там с мамой.
— Надеюсь, маме сейчас лучше?
— Она умерла.
— Весьма сожалею, — проговорил он с сочувствием. — Это было уже после того, как Элвин уехал?
— Да, через две недели.
— Вы, наверное, испытали сильное потрясение? Или вы уже знали, что так будет?
— Нет, я надеялась, что она поправится. Доктор Генрих — такой опытный специалист, и у него очень современный метод лечения.
— Да, я слышал, — согласился Уинстон.
— И если Элвину лучше, — продолжала Марина, — как он писал мне уже из Нью-Йорка, то это только благодаря доктору Генриху.
— Да-да, конечно…
Солнце уже исчезло за горизонтом, наступили сумерки — время бледно-голубых и пурпурных тонов, когда появляются первые, едва мерцающие звездочки и их свет становится тем ярче, чем сильнее темнота.
Марина смотрела на море, и Уинстону был виден ее маленький прямой носик на фоне закатного неба. И он снова усомнился — наяву ли видит ее? В ней было что-то нематериальное и бесплотное, что возвращало его назад, в детство, и воскрешало мальчишеские мечты об Афродите.
Но вот она обернулась и сказала:
— Мне кажется, вы хотите вернуться на виллу? Скоро ужин, а вы, наверное, проголодались с дороги.
Он почувствовал, что она сказала это, думая о чем-то другом. Они прошли по мраморному настилу и стали спускаться по ступеням, ведущим в сад.
— Осторожно, — предупредил Уинстон, — не поскользнитесь, а то здесь очень круто.
В сгущающихся сумерках с трудом можно было различить тропинку.
Азалии были похожи на душистые призраки, а кипарисы острыми пиками вздымались над их головами.
Платье Марины ярко белело в темноте. Она шла, уверенно и, казалось, бессознательно выбирая дорогу, и ее шаги были такими легкими, что Уинстону, шедшему позади, казалось, что она плывет.
Вилла уже светилась теплыми золотыми огнями, когда они вошли в мраморный холл.
— Если вы позволите, — учтиво сказал Уинстон, — я пойду переоденусь. Я очень быстро.
— Я подожду вас в гостиной, — ответила Марина.
И она направилась по мраморному коридору в большую гостиную с квадратными окнами, выходящими с одной стороны на залив, а с другой — в сад.
Здесь была изысканная мебель, которая с первого же взгляда восхитила Марину. Она почувствовала, что мебель подбиралась не по цене, а по тому, как она подходила именно к этой вилле.
Конечно, это были не предметы античного мира, но их классическая красота выдержала столетия и не имела ничего общего с модными однодневками.
В воздухе витал нежный аромат лилий арум, растущих в больших горшках, стены были украшены фрагментами греческих и римских статуй, найденных в этих местах.
Вот мраморная голова — наверное, это голова гладиатора, подумала Марина. Вот ваза — разбитая, но она так красива, а формы ее так совершенны!
Там были урны и блюда, мраморная рука ребенка, которая продолжала жить много столетий после того, как ее владелец вырос и скончался от старости.
На это можно было смотреть бесконечно, но сегодня, в первый раз с момента появления на вилле, она не замечала ничего вокруг — она сидела и думала о человеке, который был одним из владельцев виллы.
Мистер Дональдсон говорил, вилла принадлежит всей семье, а значит, Элвину, его трем братьям, их сестре и матери.
Как странно, что они так редко приезжают сюда и что Элвин никогда не видел этого великолепного фамильного поместья, от которого — она уверена — пришел бы в восторг.
33 
