41 
Пока что она не задумывалась о том, к чему могут привести их отношения, но ей нравилось робкое поклонение этого человека. Его слова пробудили в ней тоску по романтике, которой она, рожденная на земле, была лишена.
Неспешные приятные мысли Сары прервала Касси, которая буквально ворвалась в комнату и взволнованно заявила с порога:
— Мисс, я должна с вами поговорить!
Сара медленно повернула голову и уставилась на служанку, пораженная столь непривычным поведением.
— О чем?
— Об Алане. И я, и Арчи, и Бесс, и другие слуги, мы работаем целый день, сбиваемся с ног, а он ничего не делает! Только гуляет с мисс Айрин! А в остальное время лежит в своей комнате и читает!
— Что ты сказала?!
— Читает книги, мисс!
Касси была так сильно возмущена, что не сумела по обыкновению насладиться изумлением госпожи.
Сара в самом деле была потрясена. Рабов официально запрещалось обучать грамоте, и она ни разу не встречала ни мулата, ни негра, интересующегося книгами.
— Он умеет читать?
— Да.
— Кто его научил?
— Не знаю.
— А откуда у него книги?
Касси пожала плечами.
— Наверное, из библиотеки мистера Уильяма. Думаю, их взяла мисс Айрин.
— Где он сейчас? — спросила Сара.
— Во дворе. Они с мисс Айрин собираются на прогулку, — сообщила Касси и, не удержавшись, заметила: — В том, что белая мисс и цветной раб повсюду разгуливают вдвоем, есть что-то странное. И неприличное.
— Ты права, — сказала Сара и направилась в комнату брата.
Однако Юджин, перебравший виски во время вчерашнего ужина, отказался вставать с постели. Тогда Сара сама спустилась во двор и успела вовремя: Айрин собиралась садиться в седло.
Ее лицо разрумянилось, глаза сверкали, как изумруды. Сару вновь поразил и задел ее заливистый беспечный смех.
Мулат стоял рядом и глядел на Айрин с обожанием и преданностью. Он и впрямь был красив: высокий, великолепно сложенный, стройный. Его волнистые черные волосы растрепал ветер, а белые зубы сверкали, как полированный мрамор.
Даже Сара, привыкшая смотреть на красивых рабов, как на породистых животных, не могла не заметить, что на облике Алана лежит печать хорошего воспитания и образованности. Он казался не темнокожим, среди предков которого были белые, а белым с каплей африканской крови.
Сара не знала, как с ним разговаривать, потому обратилась к Айрин:
— Почему бы тебе не заняться какой-нибудь работой? Ты только и знаешь, что бездельничать!
Вопреки ожиданиям, Айрин смотрела открыто и дерзко.
— В первый день я спросила, не надо ли мне что-нибудь сделать, и ты ответила, что в этом доме всем занимаются слуги. Что-то изменилось?
Сара вспыхнула.
— Ты не имеешь права брать лошадь и уезжать, когда и куда вздумается.
— Почему нет? Мистер Уильям купил Донна для меня.
— Тебя не может сопровождать этот раб!
— Может. Твой отец разрешил.
— Хорошо, я пойду к нему и расскажу о твоем поведении, — сказала Сара и повернулась на каблуках.
Она чувствовала, что проиграла. У этой ирландской девчонки хватило наглости отплатить ей той же монетой!
Когда Алан и Айрин выехали за ворота, юноша сказал:
— Прошу, не зли ее. Мы слишком сильно зависим от этой женщины. Нам надо быть хитрыми и осторожными.
Айрин тряхнула волосами так, что они рассыпались по спине. Ее взгляд был омрачен отчаянием и ненавистью.
— Давай убежим вместе!
Он покачал головой.
— Нет. Пока нельзя.
— Почему?
— Потому что я несвободен. Одно дело, когда бежит раб, и совсем другое — раб и свободная белая женщина. В первом случае его ждет наказание плетьми или карцер. Во втором — линчевание, смерть. Не говоря о том позоре, который покроет ее.
— Как в «Алой букве»?
— Нет, в сто раз хуже.
— Что же нам делать?!
Он долго медлил, подыскивая ответ, которого не было, и наконец произнес:
— Подождать.
— Ты по-прежнему не хочешь бежать один? — тихо спросила Айрин.
— Нет. Одинаково опасно оставлять тебя одну и бежать с тобой, потому я еще не решил, что делать.
Айрин опустила голову, потом резко подняла ее и в отчаянии повторила:
— Давай убежим!
— Нет. Ты дорого заплатила за то, чтобы добраться сюда, многие годы ты не ела досыта, ты могла умереть. В этом смысле Темра — безопасное и надежное место.
41 
