Особенно,... 
53 
Его голос был низким и хриплым. Он наклонился к Синтии и накрыл ладонью ее сцепленные пальцы. Синтия затрепетала, но взяла себя в руки.
— Я притворялся вчера, — сказал Питер. — Я боялся, Синни, боялся себя с того самого момента, как тебя увидел. Я должен был делать вид, притворяться, что мне все равно, прикидываться, что это всего лишь встреча старых знакомых. Но все дело в том…
— В чем же? — спросила Синтия.
— В том, что я люблю тебя, Синни. Любил и всегда буду любить!
— А Луиза?
— Да, знаю, Луиза, — уныло произнес Питер. — Должен тебе признаться, что прошлым вечером я напился, сильно напился. И когда мы поднялись наверх, Луиза обвинила меня в том, что я все еще питаю к тебе интерес. Я не могу спорить с ней, когда она так говорит, а она выговаривала мне до самого утра. Сейчас она спит, вот почему мне удалось ускользнуть и прийти повидаться с тобой.
Синтия осторожно высвободила свои руки, встала и прошла к окну. Она представила, как Питер крадется по комнате, пытаясь не разбудить жену. На его лице смущенное выражение. Он боится, именно боится женщину, на которой женат!
Он говорил правду, на этот счет у нее не было сомнений, и что-то в ее душе отозвалось на его несчастный голос, на ту нотку страдания в нем, которую трудно было не заметить. Но это был уже не тот человек, которого она знала и любила.
— Мне жаль тебя, Питер, — пробормотала она, и эти слова он услышал.
— Я знал, что тебе будет жаль, Синни. Я чертовски запутался! Что мне делать? Скажи, помоги мне!
Она повернулась к нему, гордо вскинув подбородок:
— Я ничем не могу тебе помочь. Помочь себе можешь только ты сам.
— Но что я могу сделать? — спросил он. — Если бы ты только знала, что я почувствовал прошлым вечером, когда увидел тебя в Бетч-Вейле, такую же красивую, как прежде, совершенно не изменившуюся…
— Послушай, Питер! — перебила его Синтия. — Что ты пытаешься мне сказать? Что все еще любишь меня, что хочешь вернуться сюда и жить здесь? Но все изменилось, ты же знаешь. Денег нет, Бетч-Вейл продан. Из прошлого мало что осталось, да и я постарела! Ты по-прежнему хочешь этой жизни, которая кажется тебе сейчас такой желанной, но от которой ты отказался, как только встретил Луизу?
Питеру, видимо, трудно было с ней согласиться. Он медленно прошелся по комнате и встал рядом, но его глаза не искали встречи с ее глазами.
— Все изменилось, конечно, изменилось… Но я хочу тебя, Синни… Я люблю тебя!
— Ты в этом уверен? — спросила она. — Разве не ты меня оставил?
— Синни! Я взываю к тебе о помощи! — Питер схватил ее руки и крепко сжал их. — Помоги мне, пожалуйста, помоги!
— Но как? Ты хочешь бросить Луизу?
— Бедная Луиза! Она любит меня, она так много дала мне. Мы были счастливы. Да, я буду полностью, абсолютно честен — мы были с ней счастливы!
Синтия отдернула руки.
— Сожалею, Питер, но я тебя не понимаю. Ты же знаешь, что не может быть так, чтобы и волки были сыты и овцы целы.
Питер присел на подоконник.
— Синни, я был дураком. Я должен был здесь остаться. Должен был жениться на тебе. Мы были бы счастливы вместе, очень счастливы! Теперь я всего лишь муж очень богатой женщины. Я развлекался за ее счет, играл в казино на ее деньги, и она давала мне их щедрой рукой. Здесь, в Англии, мы называем женщин содержанками, в Америке я сам был на содержании. Ты можешь понять, что это значит?
— Да, Питер, — ответила Синтия. — Но ты не хотел ничего менять. Если бы ты остался здесь, пережил бы войну… — Она произносила слова не спеша, взвешивая их. — Если бы вернулся из Штатов после войны… Ты обнаружил бы, что жизнь здесь очень изменилась. Ни один из тех планов, которые мы с тобой строили, когда были юными, не осуществился бы. Мы вынуждены были бы продать Бетч-Вейл, тебе пришлось бы работать, и очень много! Не было бы денег на развлечения, жизнь проходила бы в тяжелых трудах, и ты вынужден был бы бороться за свое существование!
— Думаешь, я возражал бы? — тихо спросил Питер. — Если бы ты была рядом со мной? Если бы мы делали это вместе?
— Интересно, — вздохнула Синтия, — ты действительно скучал по такой жизни, Питер… по жизни в Бетч-Вейле?
— Я скучал, Синни! Ты должна мне поверить, ты должна понять! Я сделал самую ужасную ошибку в своей жизни. Я был настолько слеп, что отбросил реальность ради призрака.
— И что ты намерен предпринять? — спросила Синтия.
53 
